Крысиные гонки

— Ну… Да. — Уже около кассы, — а друзья старались каждый раз проходить через разные кассы, «чтоб не примелькаться» как заметил осторожный предусмотрительный Вовчик, — он цопнул со стойки и положил в очередной раз почти полную тележку несколько упаковок прокладок и тампаксов. Но это действие не ускользнуло от внимания Владимира:

— Ты ещё памперсы возьми!

— Памперсы тоже вещь хорошая, но я так далеко не загадываю…

— Ну, кое-что ты предусматриваешь, а, Вовчик? — подтрунил над другом Владимир.

— Нуууу… Знаешь… Из прокладок можно делать классные, впитывающие влагу стельки в сапоги. Сапоги-то у меня есть…

— А стелек нету, ага. А тампаксы??

— Нууу…

— Ладно, Хорь, не выдумывай — надо так надо! Я тоже постараюсь быть предусмотрительным! И за себя, и за тебя! — и Владимир сгрёб в тележку все наличествовавшие на стойке разномастные упаковки с презервативами.

Водитель, вполне довольный щедрым авансом, свозил их и на рынок, где кроме специй закупились ещё и другими «колониальными товарами»: кофе, чай, орехи, инжир… Всё уже практически «из-под полы» и по нереальным по прежним временам ценам.

— Ну, всё. Сейчас домой, закидываем всё, что не попрём на себе, оставляем жратвы только на неделю-две, — и за генератором! Да, зимнюю — тёплую одежду нужно забрать. Не на сезон едем… И заканчиваем с видеобизнесом. Итак провозились… Блин, Вовчик, ты ж говорил, туда далеко ехать? Этак мы вообще поздней ночью приедем, нет?

— Оно и неплохо — я потом тебе скажу почему. — Командир! — обращаясь к водиле, — Ничё что поздно в деревню приедем?

— Ничего, проедем! На дорогах, вроде, сейчас не шалят.

Чёрт. Владимира тОркнуло. Какое старое, вернее даже старорежимное выражение вылезло у водилы: «на дорогах шалят»… Не грабят, не разбой, — «шалят». Так и представил себе ухабистый тракт, верстовые столбы, тройка, ямщик в высокой шапке, купец в санях… Почему в санях? А если летом — в чём там ездили, в этих… в каретах, что ли?.. Ну не на телегах же! А, были же эти — брички, пролётки, как их… тачанки. Но почему-то выражение «шалят на дорогах» неведомыми ассоциативными связями выводило именно на зиму: тройка с бубенцами, сани, и те — которые «шалят»: угрюмые бородатые разбойники в этих… в армяках, да; с кистенями за верёвочными поясами. «Шалуны».

А, вспомнил, откуда ассоциация! — из «Петра Первого» Алексея Толстого, там у него разбойнички с большой дороги описаны, — непременно с бородами и кистенями… Владимир вздохнул. Бля. Ствол надо. Надо ствол. От «шалунов». А ствола нет. Попытки «поспрашивать» на рынках и у всяких тёмных личностей, — во всяком случае у тех, кого он считал «тёмными личностями, близкими к криминалу», — к примеру у тех же таксистов, — наталкивались на демостративно-удивлённо-непонимающие лица… Да уж, кто тебе сейчас будет стволами торговать, совсем разве только самоубийцы; раньше надо было думать, раньше! Вот как Виталий Леонидович, — Владимир с удовольствием вспомнил, как бабахал по молодости у него на коттедже из чоповского ИЖа, — да ни в жизнь не поверю что он всё посдавал! Надо будет к нему наведаться первым делом, как в деревне обоснуемся.

КОНЕЦ ВИДЕОБИЗНЕСА

Но с генератором, и вообще в видеобизнесом получился облом; и хорошо ещё, что не фатальный — могло кончиться всё значительно хуже.

Подъехали к зданию Дома Ветеранов, где на первом этаже, в Малом Каминном Зале, как он там пышно назывался, был организован видеозал.

— Вовчик, ты побудь у машины. — попросил Владимир друга, тоже собравшегося идти в здание, — Знаешь… Мы тут уже столько добра загрузили, и на такую приличную сумму… Хоть и день, и центр — но мало ли что. Я сейчас там всё отключу, с ребятами рассчитаюсь и гену вынесем. А телевизоры — потом с ними что-нибудь придумаем. Куда их…

В здании было прохладно и бесшумно. Старушка вахтёрша проводила его испуганным каким-то взглядом, и уже подходя к залу, он понял, что было непривычно — не было слышно отдалённого тарахтения генератора. Впрочем, это бывало — вдруг да был свет, тогда ребята генератор отключали; в общем, это не насторожило. Скользнул взглядом по рукописной афише — что у нас там сегодня? «Свадьба в Малиновке»…

Но когда открыл дверь и вошёл в зал, понимание, что — вот они, неприятности, были наглядны: шторы на окнах, обычно задёрнутые при просмотре, были частично раздёрнуты; не было обычных десятка-полтора зрителей, напротив — стулья стояли или лежали хаотично, как будто посетители покидали зал в спешке. По залу шарахались несколько неприятного вида личностей, возрастом от 16 до 25-ти, одетых разномастно, но общим выражением лиц, бесцеремонностью, с которой они пинали попадавшиеся на пути стулья, чётко вписывающихся в новомодную категорию «гопники». Опп, у них и железяки с собой!

У нескольких субъектов в руках были арматурные пруты с обмотанными изолентой «рукоятками» — орудие очень опасное, к тому же крайне дешёвое, в случае чего не жалко выкинуть и прикинуться ветошью при, скажем, визите патруля… Но патрулей тут давно уже было не видно.