Крысиная башня-2

— Наши отошли к церкви! — шёпотом сообщил Андрюшка свои соображения другу, и Санёк кивнул, соглашаясь. Не оставалось ничего другого, кроме как последовать за всеми — не встречать же врага тут, в одиночку, с одними ножами?? Но вдруг в перерывах между редкими пулемётными очередями и несмотря на вой сирены, они оба обострённым опасностью слухом уловили какие-то всхлипывания…

Переглянулись.

— Может кто наш раненый? — высказал своё соображение Санька.

— Не! — отмёл предположение Андрюшка, — Наши раненого бы не оставили!

Ещё прислушался.

— Это, Сань, вон, в тупике, где траншея заканчивается! Пойдём посмотрим!

Принимая все возможные меры предосторожности, обнажив клинки, мальчишки прокрались к тупичку, из которого и раздавались странные звуки. Андрюшка лёг на дно окопа, и осторожно, снизу, сняв шапку, заглянул за поворот. Несколько секунд он рассматривал происходящее там; потом махнул Саньке.

— Пошли! — и на четвереньках пробрался в окоп.

Опасности не было — это он понял сразу. В тупичке окопа на дне лежал, раскинув руки, на спине, один из тех, с кем они тут и сражались, — и Андрюшка тут же и узнал его: Мишка, Никишин! По позе, по уставившимся в небо невидящим глазам, а, главное, по изорванному пропитавшемуся кровью на груди бушлату Андрюшка понял, что тот убит. И снег на дне окопа тоже был красным… И автомат без магазина валялся поодаль. А всхлипывал сидевший около тела пацан, — что ж, Андрюшка узнал и его: это же брат Мишки, Лёнька! Он всего на два года старше Андрюшки; когда размежевание между «общинскими» и «деревенскими» не прошло ещё остро, они и играли вместе летом, общались… А теперь Лёнька сидел у безжизненного тела брата, безвольно-расслабленно привалившись к стенке окопа, и ни то спал, ни то был в забытьи. И сквозь эту свою забытьё-дрёму тоненько и жалобно всхлипывал. Рядом на дне окопа лежала какая-то несуразная винтовка.

Андрюшка сразу же, как коршун, кинулся на автомат! О, разочарование! — автомат был сильно помят взрывом! — Андрюшка по выбоине в дне окопа, по осыпавшейся со стенок земле, сразу сообразил, что сюда, в «тупичок», бросили гранату! У общинских гранат не было, — но гранаты были у троих пришлых; значит они и… Приклад автомата был разбит и торчал теперь длинными светлыми щепками… Сорвана крышка ствольной коробки; горбом выперла возвратная пружина; да и вся ствольная коробка имела на себе следы мелких осколков. Газовая трубка со ствольной накладкой тоже была, видимо, повреждена, — во всяком случае была как-то неправильно сдвинута по отношению к оси ствола. Наверное, и газовый поршень заклинило! — думал Андрюшка. Что-что, а разобрать-собрать автомат он мог с закрытыми глазами… Вот ствол, кажется, не пострадал… но не было магазина, не было патронов!

Андрюшка быстро огляделся. А, вот и магазин, прямо под ногами! Поднял его — пустой… Ах ты ж!.. Андрюшка едва сдержался чтобы не заругаться. Вот оно — трофейное оружие! — и такое искалеченное!.. И патронов нету…

— Андрей! — позвал возившийся около лежавших врагов Санька, — Мишка Никишин убитый! А Лёнька — живой! Только крови много потерял — у него вся левая рука осколками изорвана, и ещё пулевое!

— Не убитый — а «двухсотый»! — поправил друга Андрюшка, — А второй — «трёхсотый». Ну-ка…

Он присел рядом с Санькой и стал шарить в разгрузке убитого. Ничего, ни одного магазина, ни единого патрона! — только несколько золотистых маленьких шариков выкатились из порванного кармана разгрузки. Не с одним же магазином он тут воевал?? А! — сообразил тут же Андрюшка, — Наверное, отстрелянные магазины просто под ноги швырял! — вопиющая безответственность! Но неужели нет хотя бы патронов россыпью??

Нет, патронов не было вообще. И гранат не было. Не было даже индивидуального перевязочного пакета! — как они собирались тут воевать, непонятно! — и Санька сейчас, вспоров и без того изорванный и весь в крови рукав куртки Лёньки, перетягивал ему плечо своим собственным самодельным турникетом, выложив рядом и свой перевязочный пакет.

Андрюшка в последней надежде поднял винтовку. Открытый затвор, — и на дне окопа много маленьких жёлтеньких гильз. Пока Санька перевязывал руку раненому, и теперь уже пленному врагу, Андрюшка зашарил у того в карманах. Тоже ничего! — только пустая картонка из-под малокалиберных патрончиков… Ну, складной ножик; мобильник-смартфон с зарядкой; мятая фотка какой-то девчонки; в тряпочку завёрнутый старый окаменевший сухарь, — это всё неинтересно! Главное — никакого оружия! Ах ты ж чёрт!.. То есть…

— Сейчас его перевяжу — и надо будет отходить к нашим! — пыхтел Санька, — Этого тут оставим, не тащить же его! Он вон сколько крови потерял — отключается! Вот дурак! — кто их и чему только учит! — Даже не перевязался! Вон сколько натекло! — я весь перепачкался…

Андрюшка, достав опять свой «монокуляр» и прикрывшись белой наволочкой, осторожно выглянул за бруствер.