Крыса

А моя хозяйка всё шла и шла, пока не остановилась у двери… Нет! Что ты делаешь, дура⁈ Ты что, собираешься требовать чего-то от магистра Детруа⁈ Он тебя сожрёт и не подавится, ты против него, что головастик против жабы! Но Вивьенн уверенно постучала и, услышав быстрое недовольное «Войдите!», открыла дверь кабинета. Сидевший за столом мужчина поднял голову, удивлённо глядя на первокурсницу, которой тут делать было просто нечего.

— Адептка? Вы не ошиблись дверью?

— Нет, магистр, — заулыбалась Вивьенн, плотно закрывая дверь. — Не ошиблась. Нам с вами предстоит интересный разговор.

— О чём, адептка? И, кстати, вы…

Магистр сделал паузу, откинувшись на высокую спинку кожаного кресла, ожидая, когда девушка представится, и та не заставила долго ждать.

— Меня зовут Вивьенн Армуа, но, вероятно, вам могла запомниться девичья фамилия моей матушки: Левиссар. Мессера Марин Левиссар. Вы встречались лет… двадцать пять тому, помните? — ведьма сделала паузу, наслаждаясь тем, как бледнеет Детруа, а потом продолжила: — А говорить мы с вами будем о Цветущем Сердце, разумеется.

Магистр отложил на подставку перо, подчёркнуто не торопясь, убрал в ящик стола переплетенную в кожу тетрадь (кажется, с оценками адептов) и поинтересовался:

— Почему бы вас, мессера, заинтересовал запрещённый артефакт? И отчего вы полагаете, что я могу вас просветить на этот счёт?

Ведьма, не заботясь об этикете, без приглашения прошла к столу и села напротив Детруа на табурет: резного дерева, обтянутый бархатом, но, сдаётся мне, не слишком удобный. Вивьенн, впрочем, волновали не удобства. Я чувствовала её возбуждение, лёгкий страх — и предвкушение.

— Позвольте, я начну издалека, магистр, — промурлыкала Вивьенн. — Лет пять назад я проводила лето в поместье, принадлежащем брату матушки, а прежде — её родителям. Как-то настала непогода, недолгая, дня на три, но дождь лил так, что пришлось отказаться и от прогулок, и от визитов. От нечего делать я забралась на чердак, а там… Там нашла сундук со старыми матушкиными вещами. Любопытство, магистр Детруа, приносит иногда забавные плоды. То вышедшее из моды платье, то сломанный веер, то позабытый дневник молодой девушки.

Магистр слушал ведьму, и желваки ходили под кожей его щёк, а подбородок, и без того квадратный, стал ещё жёстче. Бледность понемногу отступала с лица Детруа, заменяясь мрачной злостью.

— Девушкам стоило бы жечь некоторые дневники, мессера Армуа.

— Согласна. Лично я даже не стала бы записывать в дневник некоторые вещи, магистр Детруа. Но, раз уж так получилось… Я не знаю, что матушка получила в обмен на Сердце, но это меня не волнует. Я хочу получить этот артефакт… на время, конечно!

— А почему вы думаете, что Сердце ещё у меня, адептка? — мне показалось, что Детруа уже принял ситуацию, и сейчас отбивается по инерции. Или он… торгуется? — Неужели я стал бы держать у себя запрещённый артефакт?

— О, но я же могу узнать у Ловчих, они как раз в академии, — мило улыбнулась хозяйка. — Законопослушный маг, каким бы путём ни получил Цветущее Сердце, просто обязан передать его в Лигу Ловчих на хранение. Мне стоит спросить?

— Не стоит, мессера, — пальцы мужчины двигались словно сами по себе, крутили кусочек ритуального мела, подобранный со стола. — Кстати говоря, судьба вашей матушки вряд ли будет сильно отлична от моей.

— Ах, какая чепуха! Сколько лет прошло, — отмахнулась Вивьенн. — Да и отец защитит.

— Женщину, которая использовала на нём артефакт, вызывающий страсть? — магистр вскинул бровь.

Ведьма расхохоталась.

— Если бы только его, магистр! Матушка опоила отца амореей, любистком и чем-то ещё, сейчас не помню, да и в первую брачную ночь постаралась с привязкой на крови. Она такое накрутила, что ни один архимаг не распутает; ну, и потом: она родила двух сыновей и дочь, столько лет была безупречной герцогиней, верной супругой… Отец костьми ляжет, но защитит матушку от самого страшного, а при его заслугах это такой пустяк, сами понимаете.

Теперь мне стало понятно, откуда Вивьенн взяла рецепт амореи. А матушку её не защищать бы, а выпороть, тогда ещё, двадцать пять лет назад. Сейчас уже поздно, боюсь. Я зло стукнула зубами.

— Понимаю. Однако! Даже если допустить, что Цветущее Сердце у меня и я готов его вам предоставить — временно, временно! — то что можете предложить вы?

— Молчание?

— Нет-нет-нет! — Детруа уже совершенно пришёл в себя и теперь развлекался. — Как только Сердце окажется в ваших прелестных ручках, уже вам придётся просить о молчании меня. Поэтому давайте обойдёмся без грубого шантажа и поговорим, как деловые люди.

Вивьенн чуть поморщилась; деловыми людьми называли чаще всего торговцев, владельцев мастерских, — в общем, тех самых презираемых ведьмочкой простолюдинов. Быдло.

— Поговорим, магистр. Давайте…

— Нет, мессера, погодите!

Мужчина встал, сладко потянулся.

— Честно говоря, когда вы постучали, я подумал, что это служанка принесла чай и закуски. Давайте подождём её, чтобы не прерываться?

Моя хозяйка согласилась и уселась чуть поудобнее.