Крым-2. Остров Головорезов

Бандеролька, Телеграф, доктор Стас, Костя, Зяблик и Ренькас выдвинулись в сторону Кара-Дага почти незамедлительно. Путь предстоял долгий, на своих двоих они бы просто не успели, а «Ма­родер» так и остался на Казантипе, заезжать куда означало поте­рять время. Но в Керчи было, как некогда в Одессе, всё. В том чис­ле — автотранспорт и неприкосновенный запас топлива. Капитан выделил отряду старый УАЗик — машину нулевого комфорта, но повышенной проходимости.

Снаряжением занимался Телеграф. Бандеролька не могла со­средоточиться, она рвалась вперед и думала: лишь бы успеть. Они решили сначала заехать в Старый Крым, а потом спуститься к Щебетовке и биостанции — Костя уверял, что обязательно надо зае­хать в Старый Крым. Весь путь до поселка прошел для Бандероль­ки как в тумане...

...а в Старом Крыму ей стало страшно.

Автомобиль, плотно набитый членами отряда, вкатился в опу­стевший городок. Вонь трупного гниения, свернувшиеся лужи крови под ногами, ржавые пятна на земле и асфальте, стаи воронья и чаек, крысы и прочие мелкие падальщики. В городе, казалось, не осталось живых.

Остановились.

Телеграф, сидевший за рулем, гулко сглотнул.

Костя смотрел вперед белыми невидящими глазами.

— Что же здесь произошло? — пробормотала Бандеролька сквозь сжатые зубы. — Кто и с кем воевал?

— Наверное, с нашими, — прошептал Костя.

— Нам надо спешить. Пошта, наверное, уже на биостанции. Он шел напрямик через горы и наверняка шел быстро, — пробормота­ла Бандеролька.

— Тишина, — очень спокойно сказал Ренькас. — Замерли все.

Его послушались. У помпезного здания с колоннами — види­мо, бывшего помещения клуба, кто-то двигался. Очень странно, учитывая, что после такой бойни выжившее население должно попрятаться. Может быть, мутант, может, собака-падальщик, а может — враг.

Отряд немедленно ощетинился стволами, а Костя достал лю­бимый бумеранг. Ганфайтер Ренькас целился с двух рук: в ле­вой — «Беретта», в правой — «Глок». Выглядел он достаточно грозно. Бандеролька уже поняла, что этот муху на лету в глаз бьет, и не нужны ему ни дробовик, ни автомат — достаточно пи­столетов, тем более на дистанции метров в двадцать — а до здания было не больше.

Кажется, это все-таки был человек.

— Прошу вас, не стреляйте! — раздался знакомый голос, и из здания вышел Кайсанбек Аланович. — Как хорошо, что вы приеха­ли! Костя, как я рад, что ты жив!

Бандеролька с Костей и Стасом выпрыгнули из машины, Теле­граф вышел степенно, и поспешили к профессору. Сердце у Банде­рольки сильно колотилось, она ждала, что вот-вот из дома выйдет Пошта, но вышли хмурые и какие-то виноватые Воловик с Зиняком.

—  Пошта? — пробормотала Бандеролька, останавливаясь.

Она будто наскочила на невидимую стену. Ей показалось, что случилось самое страшное, Пошта умер. И сейчас ей об этом ска­жут.

—  Он жив, девочка, жив! — замотал руками профессор. — Но ранен и в плену. Мы подозреваем, где-то не далеко от Биостанции. Надо отбить его и двигаться в Джанкой — перемирие нарушено, и цитадель снова осаждают.

Матросы молчали.

—  Погодите, Кайсанбек Аланович, — попросил Телеграф. — Мы же ничего не знаем.

—  Давайте отъедем отсюда, — предложил Воловик. — Не надо вам смотреть, что внутри. И по дороге мы все расскажем.