Кружной путь, или Блуждания паломника

— Нехорошо, нехорошо, мой друг! Надо быть милосердным. Ну, несдержан человек в выражениях… Молодые так строги… Помню, сам я, в ранней молодости… Представляете ли вы себе, сколько к его возрасту перестрадаешь? Да и кто из нас совершенен… Чаю налить?

— Спасибо, — сказал Джон. — Только объясните мне, куда нам идти. Я ищу остров, далеко на Западе.

— Как это прекрасно! — воскликнул отец Плюш. — Поверьте старому бродяге, искать — важнее, чем найти. Сколько счастливых дней предстоит вам!

— Мне хотелось бы узнать, — сказал Джон, — непременно ли надо пересекать Ущелье.

— Надо, друг мой, надо! Не мне вас отговаривать. И все же, мой милый, в наши годы очень опасно что-нибудь решать. Именно в этом заблуждались мои коллеги. Они пытались загнать поэзию в формулы, облечь метафору в догму. Не спорю, в свое время это было неплохо, но теперь, когда мы движемся вперед, это нам сильно мешает. Великие истины нужно излагать по-новому в каждом столетии.

— Я не совсем понимаю, — сказал Джон. — Переходить мне Ущелье или нет?

— Вижу, вы хотите загнать меня в угол! — отец Плюш улыбнулся. — Я и сам был таким. Но с годами теряешь веру в отвлеченную логику.

— Ну, хорошо, — снова попытался Джон. — Скажу так: если переходить его надо, можно ли обойтись без Матушки?

— Ах, Матушка! Я люблю ее и почитаю всем сердцем, но не закрываю глаз на ее недостатки. Кто из нас совершенен, в конце концов? Ничего не попишешь, от века она отстала, современному человеку куда больше скажет эта дивная красота! Не знаю, сведущи ли вы в ботанике, но если вы…

— Мне нужен остров, — сказал Джон. — Можете вы сказать мне, как туда добраться? Ботаника, вы уж простите, не по моей части…

— Жаль, — сказал отец Плюш. — Перед вами открылся бы новый мир, новое, я бы так выразился, окно в вечность. Что ж, если это не по такой части, найдем другой ключ. В конце концов, сколько голов, столько… да… Я ни за что на свете…

— Мне пора, — сказал Джон. — Спасибо вам большое. Можно там, подальше, остановиться на ночлег?

— Конечно! — обрадовался отец Плюш. — Я был бы рад принять вас, но если вы так спешите, недалеко от меня живет мистер Мудр. Интереснейший человек! Когда я был моложе, я к нему хаживал. Светлая голова… немного скучен, быть может… и не без узости… ах, послушали бы вы, как о нем говорит Ле Трутни! Но кто из нас совершенен? Вам он очень понравится.

Отец Плюш попрощался с Джоном, словно тот его любимый сын, и Джон повел дальше своего друга.

Глава 6. Дом мистера Мудра

Ручеек превратился в речку, сверкавшую то серебром, то янтарем. Деревья росли гуще, и, чем глубже была долина, тем лесистей становились ее берега.

Джон и Виртус шли теперь в тени, но солнце освещало горы за лесом и за полями, укромные свежие лощины, голубые и малиновые скалы. Когда путники вышли на поляну, уже летали ночные бабочки. Посередине поляны стоял невысокий дом с колоннами, к нему вел мост, дверь была открыта. Подводя немощного к дому, Джон увидел, как зажгли свет, и в окне показался старец, окруженный своими детьми.

— Живите здесь, сколько хотите, — сказал он, когда Джон попросил у него приюта. — Быть может, мы исцелим вашего друга, если немощь его исцелима.

Присаживайтесь, ешьте, а затем поведайте нам о себе.

Тут мне приснилось, что путников усадили в удобные кресла, и сыновья мистера Мудра принесли им воды, чтобы умыться с дороги. Когда же они умылись, женщина поставила перед ними столик, на котором были хлеб, сыр, ягоды, творог и пахта в кувшине.

— Здесь мы не можем добыть вина, — печально сказал мистер Мудр.

Насытившись, Джон заметил, что все молча ждут рассказа, и постарался вспомнить, как что было. Когда он вспомнил, он заговорил и рассказал все с самого начала, с той минуты, как ему явился остров.

Затем Виртуса куда-то увели, а самого его проводили в комнату, или келью, где стояли стол, кровать и кувшин воды. Джон лег и сразу заснул, хотя ложе его было жестким.

Глава 7. Ночной путь через Ущелье

Среди ночи Джон открыл глаза и увидел большую луну, светившую в окне, очень низко. У кровати его стояла женщина в темной одежде. Когда он хотел заговорить, она подняла руку.

— Я — Муза созерцания, — сказала она, — сестра мистера Мудра. Встань и иди за мною.

Джон встал и пошел за ней из дома на зеленую траву. Вместе дошли они до леса, и тут он заметил, что лес отделяет расщелина, не широкая, но все же такая, которую не перешагнешь.

— Днем ты ее не перепрыгнешь, — сказала женщина в темном, — но при лунном свете перепрыгнуть ее можно.

Веря ей, Джон собрался и прыгнул, и оказался дальше, чем думал, и даже выше, над деревьями. Приземлился он на холме. Женщина стояла рядом.

— Нам еще долго идти, — сказала она. И они пошли через холмы и долины, освещенные луною, и дошли до утесов, и Джон увидел море. Ночью остров был виден плохо, но он был, и почему-то казался еще ощутимей, чем прежде.

— Когда ты научишься лучше прыгать, — сказала женщина, — мы прыгнем и туда. На сегодня же — хватит.

Джон обернулся к ней, чтобы ответить, но и она, и море, и остров исчезли, и он проснулся в своей келье. Светило солнце, звенел звонок.