Кружной путь, или Блуждания паломника

- Слабеет, слабеет, - отвечал м-р Трутни. - Было бы неразумно оставлять его на мучения. Что поделаешь, omnes eodem cogimut [2]. Побегал на солнышке, половил блох, надо и честь знать. Жизнь следует принимать такой, как она есть.

- Вам будет скучно без него.

- Что ж, умение жить - великое искусство - велит нам усмирять свои страсти. Ни к одному существу нельзя слишком сильно привязываться. Пока оно есть, его любишь, это обогащает душу, а нет его - ничего не поделаешь. Страдание, знаете ли, ничего больше и нет. А сложишь - и забудешь. Где же этот Труд? Что нам, до утра его ждать?

- Иду, сэр, - откликнулся Труд из кухни.

- Заснул он там, что ли? - не успокоился м-р Трутни.

- Продолжим, однако, нашу беседу. Добрая беседа, на мой взгляд, - одно из высших наслаждений. Однако беседа - не лекция. Доктринерство убивает живую мысль. Я, знаете ли, не признаю систем. Слежу за ходом мысли, и все. Случай - лучший вожатый. Разве не он привел вас сюда?

- Не совсем, - сказал Виртус, давно пытавшийся вставить слово. - Мы ищем, как перейти Ущелье.

- Надеюсь, - сказал м-р Трутни, - вы не просите меня пойти с вами?

- Мы об этом и не думали, - сказал Джон.

- Что ж, идите, идите, друзья мои! - и м-р Трутни мелодично рассмеялся. - Ах, к чему это все! Я часто размышляю о суете ума, которая влечет нас в гору лишь для того, чтобы сойти вниз, или за моря, чтобы отведать плохого пива. Coelum non onimam mutamus [3] . Нет, нет, я не против непоседства, я терпим ко всем человеческим слабостям. Но, как и везде, секрет тут в том, чтобы вовремя остановиться. Попутешествовал, и будет. Но Ущелье... Прогуляйтесь лучше по утесам, виды те же, опасности - никакой.

- Мы не видов ищем, - сказал Джон. - Я, например, ищу дивный остров.

- Несомненно, - откликнулся м-р Трутни, - речь идет о каком-то эстетическом переживании. Что ж, молодые люди - это молодые люди! Кого не томили мечты, кто не гнался за тенью? Et in Arcadia ego! [4] Все мы были когда-то глупы, и это хорошо. Но воображение, как и аппетит, надо обуздывать - не ради какой-нибудь трансцендентной этики, а ради собственного блага. Поднести чашу к устам, ощутить дивный запах и не возжаждать - да, это большое искусство! В отличие от скота и от зверя человек способен остановиться там, где лежит граница между наслаждением и его недолжными плодами. Я не согласен с теми, кто осуждает римлян, принимавших на пиру рвотное. Того, кто умеет поесть и не объесться, я называю поистине цивилизованным человеком.

- А вы не знаете, как перейти через Ущелье? - спросил Виртус.

- Не знаю, - сказал м-р Трутни. - Никогда там не был. Человеку интересен лишь человек, пустые умозрения мне чужды. Ну, скажем, есть там дорога - на что она мне? Смешно подумать, что на той стороне найдешь что-нибудь новое! Endem est omnia semper [5] . Природа сделала для нас, что могла, и тот, кто не найдет удовольствия дома, не найдет его на чужбине. Ах ты, что за тварь! Ты подашь ужин или ты ждешь, пока я тебе кости переломаю?

- Иду, сэр! - крикнул Труд.

- Может быть, по ту сторону ущелья все иначе, - скзал Джон, пользуясь короткой паузой.

- Навряд ли, - сказал м-р Трутни. - Одежда и манеры могут меняться, природа человеческая неизменна. Поверьте, там те же занятные канальи, которых мы видим здесь.

- А вот Разум, - сказал Джон, - считает...

- Ах, Разум! - воскликнул м-р Трутни. - Этот психопат, который ездит повсюду в доспехах? Надеюсь, вы не подумали, что я с ним в дружбе? У разумности, которую я ставлю так высоко, нет худшего врага, чем Разум! Бедность языка, знаете ли...

- А в чем разница? - спросил Виртус.

- Разумность легка, Разум тяжек. Разумность знает, где остановиться, а ваш Разум нудно и долго сплетает доводы. У разумности - большая и веселая семья, Разум - холостяк, если не девственник. Будь моя воля, я бы его засадил в желтый дом, пусть там рассуждает. Он фанатик, я вам скажу, не знает меры, золотой середины, которую так ценит великий Стагирит. Auream quiquis...[6]

- Простите, - сказал Виртус, - мне странно это слышать. Я тоже взращен на Аристотеле, но, по-видимому, у нас были разные тексты. В том, который читал я, учение о мере значит совсем иное. Стагирит подчеркивает, что добро меры не имеет, нельзя зайти далеко по верному пути. Суть в другом: мы должны вести линию из середины основания, но чем дальше вершина треугольника, тем лучше. И потому...

- О, боги! - прервал его м-р Трутни. - Помилуйте нас, молодой человек! Мы не на лекции. Согласен, согласен, вы ученее меня! Философия - любовница, а не гувернантка. Педантизм мешает наслаждаться не меньше, чем...

- Что же до рассуждений, - продолжал Виртус, не знавший светских правил, - Аристотель придерживается другого мнения. Он считает, что самые бесполезные из них - самые достойные.