Крутые белые парни

На стоянке они показали Ламару страницу с фотографией, которую вырвали из газеты.

– Ты оказался прав, Ламар. Ты оказался прав на все сто процентов. Теперь нам осталось только пойти в школу, как ты сказал, и сделать то, что ты говорил. И через день-другой мы…

– Черт тебя возьми, Ричард, иногда мне думается, что в твоей голове совсем нет мозгов. Ни капли. Ты внимательно просматривал газеты?

Ричард от стыда опустил голову.

– Не очень, – ответил он.

– Скажи-ка мне, Ричард, ты когда-нибудь в своей жизни читал в газетах спортивную хронику? Или ты только и делал, что листал книжки с изображениями голых баб?

– Я н-не люблю спортивных игр, – угрюмо ответил Ричард, выпятив нижнюю губу.

– Ну, значит, ты не знаешь, что в любой спортивной колонке печатают расписание игр. И единственное, что тебе надо сделать, – это прочитать такое расписание.

– Что есть в каждой спортивной колонке?

– Расписание игр. Расписание. Игр. Ты не думаешь, что старый герой, полицейский Бад Пьюти ходит на стадион смотреть, как его сынуля лупит по мячу? Ты что, правда так не думаешь?

– Конечно, он ходит, папочка, – вмешалась молчавшая до сих пор Рута Бет.

– Ах ты, моя умница, – сказал Ламар. – Так вот, по расписанию эта чертова игра состоится сегодня вечером.

Он посмотрел на Ричарда и Руту Бет.

– Пожмите друг другу руки, мальчики и девочки. Мы идем на бейсбольный матч.

Глава 28

Бад как сумасшедший примчался в центральный полицейский участок, расположенный на Четвертой улице. Это была довольно мрачная двухэтажная кирпичная коробка. Маловыразительный фасад несколько оживляла расположенная перед ним маленькая цветочная клумба. Бад быстро навел необходимые справки и прошел в детскую комнату. Открыв дверь из матового стекла, он попал не в детскую комнату – отдел несовершеннолетних правонарушителей, а в типичный полицейский участок, которых в Америке тысячи. Обыкновенная неопрятная камера предварительного заключения, тесная каморка со стенами, окрашенными в стандартный зеленый цвет, уставленная столами, заваленными циркулярами, в которые никто и никогда не заглядывает. В углу стояла Джен рядом с его старым другом лейтенантом Говардом. Этот Говард в течение десяти лет прослужил бок о бок с Бадом в патруле дорожной полиции штата, а потом пошел на повышение, не без сожаления оставив беспокойную службу.

Бад подошел к ним.

– Бог мой, Джен, что произошло? С мальчиком все в порядке?

Джен посмотрела на него долгим осуждающим взглядом. Она промолчала, потом отвела глаза.

– Слушай, Бад, возьми себя в руки и успокойся, так будет лучше, – сказал Говард. – Я вовремя вмешался, и его не сунули в камеру со всеми этими подонками. Он сидит в одиночке. Там его никто не обидит, это я тебе гарантирую. Два следователя разбираются с заявлениями потерпевших и свидетелей, я поговорил с матерями обоих мальчишек-потерпевших, я знаю законы по несовершеннолетним и думаю, что лучше всего согласиться принять иск. В этом еще будут участвовать оба мальчика. Пока все заинтересованные стороны ведут себя вполне прилично.

– Говард, расскажи мне толком, что конкретно произошло. Джефф не тот парень, который бросается на людей. И уж меньше всего можно было ожидать, что он сделает это в школе. Мы воспитывали его совершенно в другом духе, он никогда не участвовал в драках, у него в жизни не было приводов в полицию, у него прекрасная характеристика, что случилось?

– Бад, он напал на этих двух ребят. На виду у всех. Он ударил мальчишку Дженнингсов по ребрам и сломал два, а Честейну он сломал носовую перегородку.

Не веря своим ушам, Бад уставился на Говарда. Он ничего не мог понять. Сказанное не доходило до его сознания. Просто не укладывалось в голове.

– Я не совсем…