Кругом измена, трусость и обман

Члены совета настаивали на «решительном изменении Вашим Императорским Величеством направления внутренней политики», введении народного представительства, а также предлагали «немедленный созыв законодательных палат, отставку нынешнего совета министров и поручение лицу, заслуживающему всенародного доверия, представить Вам, Государь, на утверждение список нового кабинета, способного управлять страною в полном согласии с народным представительством»^{737}.

По существу изложенные в телеграмме требования были требованиями Прогрессивного блока и кадетской оппозиции. В. Н. Воейков, попросивший разрешения войти в царский кабинет, застал Императора Николая II в раздумье с телеграммой в руках.

В 15 ч императорский поезд прибыл в Вязьму, и Государь послал Императрице Александре Феодоровне телеграмму, в которой сообщил, что «м ного войск послано с фронта»^{738}. Эту телеграмму Государыня не получила.

В 18 ч императорский поезд прибыл на станцию Ржев. Государь несколько минут гулял по платформе.

Вслед за телеграммой членов Государственного совета, В. Н. Воейков доложил Императору Николаю II новую телеграмму от военного министра М. А. Беляева, который сообщал, что «положение по-прежнему тревожное. Мятежники овладели во всех частях города важнейшими учреждениями. Войска из-за утомления, а также под влиянием пропаганды бросают оружие и переходят на сторону мятежников». Беляев выражал убеждённость, что крайне желательно «скорейшее прибытие войск, так как до прибытия надёжной вооружённой силы мятеж и беспорядки будут только увеличиваться»^{739}.

Тем временем в свитском поезде литера «Б» после 16 ч. узнали, что в Петрограде образовано новое революционное правительство и что императорское правительство свергнуто. Об этом оповещал в своей телеграмме «комиссар путей сообщения», член Государственной думы А. А. Бубликов. Кроме того, была получена телеграмма то ли от поручика, то ли от сотника Грекова, который объявлял себя комендантом станции Петроград и приказывал направить литерные поезда не в Царское Село, а непосредственно в мятежную столицу.

Эти сообщения отражали события в Петрограде. 28 февраля 1917 г. к вечеру при попустительстве Ставки свой контроль над железными дорогами провозгласил ВКГД в лице А. А. Бубликова, который объявил об этом в своей известной телеграмме.

Что же касается телеграммы К. Ф. Грекова, то она была прочитана генералом А. С. Лукомским начальнику штаба Западного фронта генерал-лейтенанту М. Ф. Квецинскому по прямому проводу ночью 1 марта. В этой телеграмме не было ни слова ни о литерных поездах, ни о том, что их нужно направлять в Петроград, а не в Царское Село^{740}.

В 21 ч 27 мин императорский поезд прибыл на станцию Лихославль. Здесь поезда переходили на Николаевскую железную дорогу. Поезд был встречен начальником дороги и начальником жандармского полицейского управления генералом П. И. Фурса. П. И. Фурса доложил В. Н. Воейкову, что, согласно слухам, революционеры заняли Тосно. Кроме того, Фурса доложил о событиях в Петрограде и о телеграмме Бубликова железнодорожникам. Из Лихославля Государь направил Императрице телеграмму, в которой выразило надежду «завтра утром быть дома»^{741}.

Императорский поезд двинулся дальше. Тем временем свитский поезд, который шёл впереди собственного, достиг Вышнего Волочка. Там лица свиты обсуждали маршрут дальнейшего движения поездов в связи с требованиями Грекова отправить литерные поезда в Петроград, а не в Царское Село. Генерал Д. Н. Дубенский высказал мысль, что «ехать далее не следует». Д. Н. Дубенский предложил «через Бологое направиться в Псков, где находится штаб Северного фронта, там генерал-адъютант Рузский, есть близко войска». В древнем тихом Пскове, по мнению Дубенского, «Его Величество спокойно может пробыть и определить создавшиеся обстоятельства и выяснить обстановку»^{742}.