Круглый дом

И еще она сказала, что Джордж поспешно вписал мое имя в свидетельство о рождении и что они никогда меня не видели. Потом она начала рассказывать, как Джордж умер от инфаркта, а она собралась переехать в Пьер поближе к сыну, да у нее рука не поднялась продать дом. Еще она сказала, что даже не знала, как близко я живу, а иначе она бы уже давным-давно мне позвонила. Эта убаюкивающая беседа о всякой ерунде, должно быть, навеяла на меня дремоту, потому что, когда Грейс Ларк спросила, можем ли мы встретиться и может ли она пригласить меня на ужин в ресторанчик «Вертс-Саппер Клаб», я машинально согласилась, и мы назначили день.

А когда я повесила трубку, я уставилась на пламя в камине и смотрела долго-долго. До ее звонка я разожгла камин и собиралась поджарить попкорн на огне. Я так частенько делала: подбрасывала жареные зерна в воздух, а собака подпрыгивала и ловила их на лету. А может, я бы села за кухонный стол и посмотрела кино по телевизору. Или села бы у камина почитать роман из библиотеки. А собака лежала бы у моих ног, похрапывала и дрыгала ногами во сне. Я так обычно провожу вечера. Но теперь на меня навалилось кое-что новенькое. Меня обуревали тревожные мысли. И какая из них одолеет мою волю? Я не могла решить. Подошла собака, села и положила голову мне на колени, так мы просидели долгое время, пока я не осознала, что меня охватило странное бесчувствие. Мне даже стало легче от того, что я враз перестала что-либо чувствовать. Я выпустила собаку на двор, потом снова впустила в дом и пошла спать.

И вот мы встретились. Она оказалась обыкновенной, ничего особенного. Я была почти уверена, что видела ее раньше в городе – в магазине или в банке. Ведь трудно не замечать кого-то, с кем всю жизнь живешь по соседству. Но вряд ли я подумала о ней как о родной матери, потому что не обнаружила никакого сходства с собой.

Мы не обменялись рукопожатием и, конечно же, не обнялись. Мы сели на дерматиновые диванчики напротив друг друга. Моя биологическая мать вытаращилась на меня.

– Так ты не… – Она осеклась.

– …умственно отсталая?

Она поборола волнение.

– У тебя отцовские волосы. Джордж тоже был темный.

У Грейс Ларк были голубые глаза с красноватыми кругами вокруг век, на глазах – очки в неприметной оправе, хищный нос и крошечный безгубый рот дугой. Типичные для семидесятисемилетней женщины волосы: жестко завитые седые пряди. Во рту нее виднелась потемневшая вставная челюсть, в ушах болтались серьги с искусственными жемчужинами. На ней был синий брючный костюм, на ногах – ортопедические сапоги на шнуровке с квадратными носами. Ничего в ней не было такого, что бы привлекло меня. Обычная старушка, которую увидишь – и обойдешь стороной от греха подальше. Я замечала: жители резервации обычно с такими вот старушками предпочитают не общаться – уж не знаю, почему. Наверное, инстинкт взаимной неприязни.

– Ты что будешь? – раскрыв меню, спросила Грейс Ларк. – Может, у тебя есть любимое блюдо? Я плачу.

– Нет, спасибо, – ответила я, – счет мы разделим пополам.

Я заранее подумала о таком повороте и решила, что если уж моя биологическая мать захотела загладить каким-то образом свою вину, то больно дешево она решила ее компенсировать этим ужином. Мы сделали заказ и стали пить кисловатое белое вино.

На ужин нам принесли судака и плов. А когда перед Грейс Ларк поставили вазочку с мороженым, политым кленовым сиропом, ее глаза наполнились слезами.

– Ну я же не знала, что ты вырастешь нормальной! И почему я от тебя отказалась! – всхлипывала она.

Меня даже встревожило, как близко к сердцу она приняла эти слова, и я быстро перевела разговор на другую тему:

– Как Линден?

Ее слезы мгновенно высохли.

– Он очень болен. – Ее лицо посерьезнело, взгляд потяжелел. – У него отказала почка, он на диализе. Сейчас ждет донорскую почку. Я бы отдала ему свою, но моя не подойдет, я же старуха. Джордж умер. Так что ты – единственная надежда брата.

Я приложила салфетку к губам и почувствовала, как стала невесомой, точно поплыла вверх над столом, чуть ли не в космос улетела. И кто-то летел рядом со мной, почти неосязаемый, и я чувствовала его взволнованное дыхание.

Та-ак, подумала я, пора звонить Шерил. Давно надо было ей позвонить. У меня с собой была двадцатка, и, приземлившись обратно, я выложила ее на стол и вышла из ресторана. Я подошла к своей машине, но прежде, чем сесть за руль, подбежала к газону, окружавшему парковку. Меня вывернуло наизнанку, я блевала и плакала, а потом почувствовала, как Грейс Ларк положила мне руку на спину и стала поглаживать.

Моя биологическая мать первый раз в жизни дотронулась до меня. Ее прикосновение меня успокоило, но я все же сумела уловить нотки торжества в ее мурлыкающем голосе. Ну, конечно, она, видите ли, всегда знала, где я живу. Я с ненавистью оттолкнула ее руку и отпрыгнула в сторону, точно животное, вырвавшееся из западни.

Шерил была очень деловита.

– Послушай меня, Таффи. Я позвоню Седрику в Южную Дакоту! Я попрошу Седрика перекрыть кислород Линдену, так что выброси из головы эту хрень.