Круги в пустоте

Настя пыхтела рядом, с двумя здоровенными сумками в руках, Лешка прыгал впереди, с маленьким синим рюкзачком за спиной, одетый по жаркой погоде лишь в джинсовые шортики и футболку с оскаленной тигриной головой на груди. В правой руке он нес, по его мнению, самый ценный для дачи груз – спиннинг. Темные волосы шевелило ветерком, они лезли юному рыболову в глаза, и он то и дело смешно мотал головой. “Не догадались в парикмахерскую перед дачей сводить, – запоздало сообразил Петрушко. – Ну ничего, Настя пострижет”. Настя действительно умела это неплохо, Виктор Михайлович иногда поддразнивал ее парикмах-бухгалтером или бухгалтермахером.

Предполагалось, что весь июнь на даче с Лешкой будет сидеть она, в июле ее надо было сменить, а в августе, скорее всего, подсобят Настины родители, если, конечно, Аркадий Львович не загремит опять в больницу.

Он еще не знал, как сказать Насте, что его июльский отпуск, возможно, придется передвинуть. Ну никто же не думал, составляя график летних отпусков, что по астралу начнут поступать тревожные сообщения из Оллара, что появится здесь “плащ-болонья”, что Магистр, зачем-то очнувшись от полуторагодовой спячки, вновь начнет массовую проповедь, и в майском воздухе отчетливо запахнет грозой. Чутье подсказывало полковнику, что вряд ли все это рассосется до июля. Самое отвратительное, по нескольким пойманным сообщениям совершенно нельзя понять, что же на самом деле творится в Олларе и зачем Тхаран сунулся на Землю. Собственно говоря, и про сам Тхаран мало что известно. Сообщество магов Оллара, жестко иерархического типа, с военной дисциплиной и малопонятными целями. Вроде бы его поддерживает король Южного Оллара, то есть Оллара Иллурийского, а в Сарграме, напротив, магов не жалуют. Какова цена всей этой информации, приходилось лишь гадать.

Он вспомнил последний сеанс связи, три дня назад.

Сгущались сумерки, теплые, сухие сумерки, наполненные запахами бензина, горячего асфальта, цветущей акации, сирени. В небе уже острыми зубками-лучиками прогрызали себе место первые звезды. Гена не стал закрывать окно, не стал и зажигать электричество. Он достал пять тонких, похожих на церковные, но странно изогнутых свечей, налил воды в большую серебряную миску. Всем было известно, что миска досталась ему еще от прабабушки, которая, собственно, и передала Геннадию Александровичу родовой навык.

Их было меньше, чем пальцев на руке, тех, кто по доброй воле стал сотрудничать с УКОСом. Любой из “правильных” магов, узнай он про существование “инквизиции”, назвал бы того же Гену предателем и постарался наказать, в меру своих возможностей. К счастью, про УКОС знали очень немногие, и никто не знал всего. Туда, где невозможно было соблюсти полную секретность, запускали умело слепленную дезу, и это худо-бедно работало.

Собственно говоря, на Гену вышли случайно, расследуя дело “астрального киллера”, скромно назвавшегося Сауроном. Киллер Саурон, в миру Федя Блыков, получал заказы по электронной почте, гонорар ему переводили на книжку. Процент успеха колебался как раз на грани статистической достоверности. Поганое было дело, до самой последней минуты никто не мог понять, действительно ли Саурон-Блыков обладает способностями. Укосовцы давно уже убедились, что на сотню жуликов со слабеньким гипнотическим даром приходится всего лишь один настоящий клиент… но уж это и впрямь клиент.

С жуликом поступали просто – сдавали с потрохами обманутым заказчикам, дабы разобрались они больно, но не смертельно. Если таковых не находилось, УКОС сам становился заказчиком, через подставных. Гораздо сложнее бывало, когда сталкивались с настоящим колдуном. По закону сделать практически ничего нельзя, ну разве что привлечь за медицинскую практику без оформленной лицензии. И то, если лечение было, и был зафиксированный вред. Более чем на триста минималок штрафа или три года “химии” не вытянуть. Приходилось браться с другого конца, но сильного мага подставными братками не задавишь, увернется. А спускать силовиков разрешалось лишь в исключительных случаях, когда речь шла о десятках загубленных жизней, и никаких сомнений ни у кого уже не оставалось. Тогда посылался запрос смежникам-федералам, рассматривался на уровне по меньшей мере замдиректора Службы, и в случае положительного решения маг-злодей тихо исчезал. Самим укосовцам ликвидации запрещались, и это было разумно.