Кровью !

Секунду она оценивала его раны. С виду плохо. Глаза теряются в припухлости цвета баклажана, нос сломан, капающая кровью нижняя губа распухла, как у мула. Да, у него клеточная регенерация медленнее, чем у Сони.

- Вот погоди... вот погоди, пока Отец придет! - выдохнул он окровавленными губами.

- Дурак ты! Безмозглая марионетка из мяса! Ты еще не понял? Он подставил нас обоих! У тебя против меня ни одного шанса, и он это знал! Он послал тебя подыхать, Фелл! Ты должен был меня отвлечь, пока эти ренфилды наведут серьезную порчу, чтобы меня убрать.

- Ты врешь!

- Слушай, ты, фраера кусок, у меня ни времени нет, ни терпения действовать по правилам. Надо было бы тебя убить, но раз ты отец Лит...

- Лит? - моргнул недоуменно Фелл.

Соня сунула руку в карман и вытащила пружинный нож.

- Как тебя зовут?

Фелл глянул на нее так, будто она спросила, кто лежит в гробнице генерала Гранта.

- Фелл.

- Неверно. - Соня махнула ножом и аккуратно отхватила ему левое ухо. Фелл завопил, попытался вырваться, но это было безнадежно. Не ему было разорвать хватку Сони. - Ладно, спрашиваю опять. Как тебя зовут?

- Да Фелл же, черт тебя побери! Ты сама знаешь! Какого черта...

Протестующая речь Фелла оборвалась воплем, когда лезвие отсекло ему левую ноздрю.

- Ты меня не слушаешь. Как тебя зовут? Назови свое имя.

- Что ты хочешь, чтобы я сказал? Фелл! И всегда было Фелл.

- Я спрошу тебя еще один раз, красавчик, и теперь это будет по-настоящему. Ты понял? - сказала Соня, отрезая ему правую бровь. - Назови свое имя.

- Я же тебе сказал... - Тут у него отвисла челюсть и глаза вытаращились, будто он вдруг вспомнил что-то важное. - Господи. О Господи! Тим. Меня зовут Тим!

Соня вздохнула и позволила ему упасть на пол, спрятав изувеченное лицо в окровавленных ладонях. Плечи его затряслись - он пытался заплакать. Слышен был приближающийся вой сирен.

- Пошли, парнишка. - Голос Сони смягчился. Она потрепала Фелла по макушке. - Пошли, нельзя здесь оставаться Копы сейчас будут.

Фелл отпрянул от ее прикосновения, со страхом глядя на нее.

- Ты меня убьешь?

- Нет. Понимаешь, мне очень жаль, что пришлось так тебя уродовать, но это был единственный способ до тебя достучаться. А теперь пошли! Есть человек, которого ты должен видеть.

- Кто это?

- Твоя дочь.

18

Палмер прислонился к спинке кровати, держа Лит на сгибе левой руки и правой поднося ей бутылочку. Его умиляло, что такое маленькое существо обладает таким аппетитом. На щелчок открывшейся двери он даже не обернулся.

- Это ты, Соня?

- Да, это я.

- Знаешь, ты была права. Она совсем не такая, как тот! У нее такие пальчики крохотные! И каждый с ноготком...

- Гм... Палмер... У нас компания.

Палмер поднял глаза на молодого человека рядом с Соней. Половина лица у него была такая, будто по ней прошлись молотом для отбивных. На носу, справа на лбу запеклась кровь. Парень неловко поежился, как школьник, вызванный к директору.

- Палмер, это Фелл. Отец Лит.

- Это она? - почти прошептал Фелл.

- И никто другой, - кивнула Соня.

Фелл неуверенно шагнул вперед.

- А можно мне ее подержать?

- Не вижу, почему бы и нет, - пожала плечами Соня. - Ты же ее отец, в конце концов.

Фелл потянулся взять ребенка. Палмер нахмурил брови и сильнее прижал Лит к своей груди.

- Все в порядке, Палмер. Фелл теперь наш человек.

Палмер неохотно отдал Лит в руки ее отца. Разбитые губы Фелла разошлись в улыбке при виде личика дочери.

- Какая красавица! И как похожа на Аниз... - Голос Фелла задрожал. Он сел на край кровати; девочка забулькала и загулила у него на руках. - Все это так быстро случилось. Столько надо передумать, столько вспомнить!

Соня нагнулась к Феллу, положила руку ему на плечо.

- Начни сначала. Кто ты такой на самом деле?

- Меня зовут - звали? - Тимоти Соррелл. Я учился в Беркли, на втором курсе. Английская литература. Родом я из Индианы. Родители и старшая сестра погибли в катастрофе, когда мне было десять.

Я тогда пошел по рукам родственников. Они хорошие люди, только понятия не имели, что со мной делать, так что я оказался предоставлен сам себе. Я был болезненным ребенком. Меня завораживала и пугала смерть, и я по уши увлекся вампирами, гулями - нежитью. Когда я пошел в колледж, то стал ходить всегда в черном и почти все деньги тратил на оккультную литературу.

Первое время в Беркли было все о'кей. Попадались даже такие люди, которые не считали меня чудаком! Но на втором курсе у меня появились эти... сны.

- Что за сны?

- Плохие. Полные крови и ходячих мертвецов. В молодости я во снах видел себя вампиром, но там было по-другому. Там я, как Кристофер Ли или Фрэнк Лангелла, соблазнял пышных женщин. А эти новые сны... другие они были.

Иногда я видел сам себя в образе гниющего трупа. Жертвы мои были не красавицы, а старые побирушки и грязные шлюхи с помоек - они вопили и пытались удрать, а не отдавались, и оттого им было еще больнее. Совсем не как в кино!

Но больше всего меня пугало наслаждение, с которым я слушал их вопли и смотрел на их смерть. Всегда я был чуть сдвинутым, но тут я впервые всерьез испугался за свой рассудок. И тогда решил обратиться к профессионалу.