Кровавый след

— «Ауди» теперь у вас дома?

— Да.

— С вами говорил следователь, которому поручили искать вашего мужа?

— Да… он объявился только через неделю. Приехал ко мне на работу и задал те же самые вопросы, что были в анкете… Мне показалось, что он меня почти не слушает; все время поправлял свою челку. Приезжал один раз, и больше я его не видела.

82

Когда дело касается пропавших без вести, вариантов всего два. Либо человек стал жертвой преступления, либо скрывается намеренно. Близким людям пропавшего одинаково тяжело смириться и с тем и с другим.

Яуберт начал с легких вопросов.

Были ли в машине мобильник и бумажник?

Нет, они исчезли.

Пластиковые карты — зарплатную, кредитную — он хранил в бумажнике?

Да.

Производились ли какие-нибудь операции по этим картам после исчезновения Дани?

Нет, она заблокировала карты через три дня.

Что было в спортивной сумке?

Только спортивный костюм Дани.

Пропала ли какая-нибудь одежда из его гардероба?

Лицо ее исказилось от боли.

Нет.

Из дома пропали какие-нибудь вещи мужа?

Нет.

Из «ауди» пропало что-нибудь еще?

Нет, она ничего не заметила.

Где ключи от «ауди»?

В машине их не было; пришлось съездить домой за запасными. Запасные ключи Дани держал в шкафу.

Не было ли каких-то непонятных звонков перед его исчезновением?

Нет.

Не было ли у Дани в тот же период времени крупных ссор?

Ни о чем таком она не знает.

Может, конфликты на работе?

Нет, ничего такого, что выходило бы за рамки обычного. Работа у него напряженная, иногда в тяжелых условиях…

Какого рода бывают тяжелые условия?

В прошлом году водители устроили забастовку. Они часто выражают недовольство. Иногда водители не выходят на работу, иногда опаздывают, иногда совершают аварии. Бывали случаи, когда Дани приходилось кого-то увольнять.

Не говорил ли он о происшествиях, которые служили причиной конфликтов?

Дани почти никогда не говорил дома о работе. Он уставал, но со стрессом справлялся, всегда был бодр и весел… Нет, она не может вспомнить, чтобы он что-нибудь такое упоминал.

Яуберт заговорил негромко и мягко:

— Прошу, поймите меня правильно, мне придется задать вам вопросы, на которые вам нужно будет ответить, даже если покажется, что отвечать трудно…

Таня Флинт кивнула; судя по глазам, она догадывалась, что ее ждет.

— Вы были счастливы?

— Да! — Она впервые с начала разговора оживилась. Яуберту показалось, что она пытается в чем-то убедить саму себя. Она расправила плечи: — Конечно, и у нас случались размолвки, как в любой семье. Все как у всех, но мы как-то обо всем договаривались. Всегда! У нас было правило: никогда не ложиться спать, не помирившись.

— Все как у всех?

— Ну, знаете… мне хотелось купить мягкую мебель в гостиную, а ему — встроенный бар. Ему хотелось сыграть в крикет в Ньюландсе, а мне — пойти в кино…

— И он никогда не приходил домой поздно?

— При его работе — да, иногда приходил. Но всегда предупреждал меня заранее, звонил по два, по три раза. Он был очень деликатен.

— Вы сказали, что искали его в «Кубане» и «Спортивном пабе». Он часто там бывал?

— В прошлом году… в июле и августе мне нужно было наладить работу своей фирмы. Я часто задерживалась, звонила ему и говорила, что вернусь поздно. Он отвечал: «Не волнуйся, детка, перехвачу чего-нибудь в пабе с ребятами». Я заезжала за ним в паб; мы вместе выпивали по паре бокалов. Он никогда не ходил туда, не предупредив меня. Он был самым деликатным, тактичным мужем…

— Не начал ли он необычно вести себя за месяц-два до исчезновения?

— Нет-нет, что вы. Дани есть Дани. Он всегда одинаковый. Я… все время гадаю, не упустила ли я чего-нибудь? В первые три недели после того, как он пропал… я не могла спать, все время рылась в его вещах, в карманах куртки и брюк, просматривала его платяной шкаф, прикроватную тумбочку, его машину, все квитанции и документы, но ничего не нашла. Абсолютно ничего.

— Каким было ваше финансовое положение?

— Моя фирма… Мы понимали, что нам придется трудно, но верили, что когда-нибудь дела пойдут на лад. Последний год нам пришлось туговато, но мы всегда все обсуждали и никогда, никогда не ссорились из-за денег, он всегда говорил одно и то же: «Детка, мы все преодолеем, вот увидишь». Но теперь… Не знаю, долго ли фирма ААК будет продолжать выплачивать ему зарплату…

— У него есть компьютер?

— Есть — на работе. Дома у нас общий ноутбук, даже личные письма мы получаем на один общий адрес.

— У вас есть распечатка его звонков?

— Да, есть, но она ничего не дает. В последний раз он звонил по своему телефону двадцать пятого, в начале четвертого. Звонил своему другу Хенни Марксу. Хенни сказал, что Дани перезванивал ему — они обсуждали планы на выходные. Мы собирались вместе с ним и его женой сходить в японский ресторан, поесть суши…

— Вы подали заявление на его мобильник?

— Что, простите?

— Вы заявили о краже или пропаже его телефона?

— Нет, я… мне хотелось узнать, что произошло.

— Ничего, ничего, — утешил Яуберт. — Пожалуйста, продиктуйте мне его номер телефона и номер IMEI…

— Что такое ай-ми-ай?