Кровавые Небеса

Моё единственное лекарство — коньяк. И как грипп не терпит палёных левых таблеток, так и душевные раны не терпят плохого пойла. Перепробовав массу вариаций сего напитка и побеседовав с ценителями, я твёрдо убедилась в том, что не каждый «коньяк» действительно является коньяком. Своё название эта жидкость получила по имени региона Коньяк, департамента Шаранта, Франция. Только там по особой технологии из отдельных сортов винограда производится настоящий коньяк, который выдерживается в обожжённых дубовых бочках не менее двух лет. Крепкие напитки других стран, изготовленные из полученного путём дистилляции виноградных вин — это всего лишь бренди, прикрывающийся известным названием.

Торговец вернулся минуту спустя, неся в руках красивую дубовую коробку.

— Вот, прошу вас, — с придыханием произнёс француз, торжественно водружая короб на стойку, — коньяк Леопольд Гурмель, «Аж дю фрут» десятилетней выдержки. Крепость — сорок один процент!

— То, что надо.

Я достала кошелёк и отсчитала продавцу внушительную сумму. Семья из трёх человек могла бы прожить на эти средства неделю, но… У меня не было семьи. Зато были деньги и тягучая пустота внутри, которую нужно было чем-то заполнить. Согревающая ароматная жидкость прекрасно справлялась с этой задачей.

— На следующей неделе завезут молодой коньяк из Пти Шампань — это просто требьен: золотистый окрас и нежный древесно-ванильный аромат. Вы должны оценить! — сообщил мне хозяин лавки на прощание.

— Непременно. — Ответила я с улыбкой и мы вышли из лавки в прохладные сумерки.

Всё-таки приятно, когда тебя рады видеть и ждут с нетерпением… Пусть даже хорошее отношение и обусловленно твоим алкоголизмом. Ха.

Мы с Яном сидели на крыльце и говорили. Сначала я прохлаждалась здесь одна, распивая новую бутылку и переваривая все гадости сегодняшнего дня. Благо улица была пустынна и моё аморальное занятие не могло дурно повлиять ни на какого проходящего мимо подростка. Потом вышел падший ангел и сел рядом.

— Знаешь, я как-то читала, что в процессе выдержки значительная часть коньяка испаряется через поры дерева. Французы называюь это «part des anges»- доля ангелов. Выпей со мной, ангел? — я протянула ему стакан с искристой жидкостью. Он его принял.

— А когда коньяк созревает, — продолжила я, — его разливают по бутылкам, закупоривают и отправляют на хранение в самое отдалённое и тёмное место погреба — «Paradis», райское место. Выходит, коньяк — это глоточек Рая на земле. Символично, а? — Пьяно хохотнув, я глянула было наверх: тёмное небо украшала россыпь мерцающих звёзд. Звёзды — они как бриллианты: блестят, но не согревают. Тьфу, к чёрту! Лучше уж смотреть на землю. Да, эти пыльные разводы куда как милее…

Кто сказал, что понедельник — день тяжёлый? Тому придурку, наверное, просто не удалось дожить до вторника..

Глава 6. Шёпот ангелов

Конвульсия.

Конвульсия нервов и скрежет стремлений -

Натянуты

Ровно и туго, дрожат лишь едва на ветру.

Когда-нибудь…

Знаю: я рухну, сорвавшись с креплений,

Всё скомкаю, вырежу гланды..

И душу взорву.

Р.Т.

Она уснула, прислонившись к моему плечу. Что-то, давно забытое и кровоточащее, щемяще ныло в груди. Сердце? Достоин ли я этого дара? Быть рядом с ней, смотреть на неё, вдыхать пряный запах этих волос цвета бургундского вина, цвета крови… Она убила того, кто как ей кажется причинил мне боль. Осторожно, едва касаясь, я провёл пальцами по её волосам — по алому шёлку… Знала бы ты, насколько ничтожна эта боль по сравнению с той мукой, что причиняют мне твои страдания. Я не достоин твоей жертвы, Кассиэль. Не достоин..

Ночь обдала нас прохладным ветром. Холодные звёзды на небе..

Боясь разбудить, я взял её на руки — лёгкую, будто пёрышко, — и внёс в дом. Когда я закрывал двери, её тело прижалось к моей груди и мне впервые за несколько десятилетий стало тепло. Наверное, впервые за всё моё существование..

Поднявшись по лестнице, я вошёл в её комнату и как можно бережнее опустил спящего ангела на постель. Как же она прекрасна. Алые пряди на белом шёлке — кровавые реки у заснеженных берегов; длинные ресницы — тёмное кружево на бледной коже. Такая хрупкая и тонкая. Такая сильная и несокрушимая.

Я слаб. Сломлен. Только тень себя прежнего. Она страдает из-за моей слабости. Я не могу позволить себе быть слабым. Я буду сильным. Ради неё.

Бледные веки дрожали, тихий встревоженный шёпот — не громче дыхания срывался с приоткрытых губ. Наклонившись, я прислушался и…будто тысячи копей вонзились в сердце.

— Абаддон…

* * *