Кровавое море

— Сколько?!!! Зачем так много?!

— Надо успеть закончить строительство до весенних паводков и таяния снегов.

Иначе не успеем накопить воду.

— Воду?! — король с сомнением покачал головой. — Ты думаешь, вода нас спасёт?

Поможет уничтожить такое сильное войско?!

— Именно это я и пытаюсь тебе доказать! Потом останется только добить агрессоров, не уместившихся в долину. Кавалерия не останется без дела.

— Но ведь это же просто вода! — продолжал не верить король.

— Львы Пустыни не умеют плавать! — стал перечислять Виктор. — Но даже если бы умели, никто не сможет это сделать в кольчуге или доспехах. А полное затопление долины как минимум на три метра в течении пятнадцати минут — я гарантирую. А первая высокая волна перемелет всё, что встанет на её пути. К тому же есть одна задумка как увеличить и этот результат. Самая главная наша задача — уничтожение императора. Так ведь?

— Я тебе сто раз говорил: — Гром Восьмой в раздражении возвёл очи к небу. — Если он спасётся, то соберёт ещё большее войско и сотрёт нас вместе с горами с лица земли. А после его смерти Львы превратятся в шакалов. Будут грызть друг другу глотки. И в смерти Гранлео — наш единственный шанс.

— И он всегда находится в середине войска? Тогда как раз в центре долины его смерть и застигнет. А для наглядности: смотри!

Виктор, с помощью полковника Тербона, резко выдернул два бревна из основания запруды. Валуны со скрежетом рухнули, и стремительные потоки понеслись по образцу долины-житницы. Возле моделей холмов вода взметнулась чуть вверх, а затем успокоилась и стала более спокойно вытекать по руслу, прорезанному в их толще. Какое-то время вся рукотворная долина находилась под толстым слоем жидкости.

— Обрати внимание: — менторским тоном продолжал вещать создатель плотины. — Все камни и валуны, обозначавшие войско неприятеля, снесло к холмам, словно кору деревьев. Теперь увеличь это всё в тысячи раз, и ты получишь в представлении неимоверную силу удара. Может кто-то и выживет под таким катком, но с ними справится небольшая армия.

Минут пять все зрители наблюдали за постепенно спадающей водой. И лишь после короткого разговора с матерью, король решительно спросил:

— Когда надо начинать строительство?!

— Ты ведь прекрасно знаешь, когда! Вчера! — даже не улыбнулся Виктор.

И вот началась стройка. Да такая, что даже сам Святой Монах не мог предположить её размаха. А уж подданные короля и подавно. Все только ужасались странной блажи, пришедшей в голову своего правителя: жить на берегу огромного озера. То, что с помощью запасов воды можно будет существенно улучшить поливное земледелие, никто не принимал в серьёз. Но тысячи людей, тоже восхищаясь величием задуманного, возводили гигантскую плотину. Ещё большее количество отдавало все свои силы и знания в глубине государства. Выплавляя железо, перемалывая известняк для цемента и добывая необходимые полезные ископаемые. И между этих тысяч людей, словно молния, метался Святой Монах. Невзрачный по фигуре, но с огненным блеском глаз и взводом самых лучших королевских гвардейцев за спиной.

Свободного времени у Виктора не было. Что он себе позволил, да и то, после окончания основного строительства, так это создание дельтаплана. Использовав при этом прочнейшую и легчайшую ткань парашютов, которую отыскал в своё время полковник Тербон. Сразу замахнувшись на двухместный дельтаплан, большой грузоподъёмности. Что позволило не только обучить искусству пилотажа принцессу Розу, но и пару раз прокатить ревущего от восторга Грома Восьмого.

А через несколько дней случилось несчастье. Экспериментируя с составом пороха, один из помощников Виктора допустил непростительную небрежность и произошёл мощный взрыв. Укрытая в толще скал лаборатория озарилась огненным смерчем и унесла жизни восьми человек. Святой Монах спасся чудом. Но при этом чуть не лишился зрения, слуха и всей крови. Опять две недели он оказался прикован к постели. И ещё целый месяц вырывался из рук врачей, сиделок и лично принцессы Розы, пытаясь доказать что здоров. И что вполне прекрасно может справляться со своими делами. Но когда приступил к своим обязанностям, при ходьбе сильно подволакивал навсегда повреждённую правую ногу. А правая рука стала слушаться ещё хуже из-за перенесённого нового перелома. Но после этого, как ни странно, приказы Святого Монаха стали выполняться с ещё большей скоростью и беспрекословностью.

А все новые идеи теперь воспринимались королём без продолжительных споров.