Кровавая работа

– Знаете, вам надо в них поверить. Маккалеб взглянул на Грасиэлу:

– Вы имеете в виду ангелов?

Она утвердительно кивнула. Маккалеб кивнул в ответ. Она завела машину, и они уехали.

Вернувшись на судно, Маккалеб прошел на корму. Удочка торчала там, где он ее оставил, и леска, заброшенная Реймондом, была в воде. Начав крутить катушку, Терри понял, что на крючок никто не попался, но когда он вытянул леску из воды целиком, то увидел, что крючок на месте, а наживки не было. Все-таки какая-то рыбка ее съела.

13

В четверг утром Маккалеб проснулся ни свет ни заря, и никакие грузчики не имели к этому отношения. Количество кофеина, полученного его организмом накануне, циркулировало по венам, не давая ему заснуть. В голове бродили разные беспокойные мысли по поводу расследования, по поводу ангелов Грасиэлы, а еще – по поводу Реймонда. В конце концов Терри отказался от мысли уснуть и лежал с открытыми глазами, дожидаясь первых проблесков рассвета.

Он принял теплый душ, закончил проверку работы своих жизненно важных органов – он делал это каждое утро – и проглотил целую пригоршню разных пилюль. К шести утра он уже покончил со всеми процедурами. Он отнес стопку отчетов назад на обеденный стол в салоне, заварил еще один кофейник, налил чашку кофе с молоком и выпил ее, поедая хлопья из блюда, стоявшего рядом. Терри периодически посматривал на часы, думая о том, не позвонить ли ему Вернону Карузерсу до разговора с Джей Уинстон.

Уинстон еще не пришла на работу. Но разница в три часа между тем местом, где находился сейчас Терри, и Вашингтоном, округ Колумбия, где располагалась штаб-квартира ФБР, предполагала, что друг Маккалеба Вернон

Карузерс должен быть уже на своем рабочем месте в лаборатории криминалистики. Маккалеб отлично знал, что ему не следует говорить с приятелем раньше, чем он получит согласие от Уинстон. Это дело вела она. Но разница в три часа по времени между Лос-Анджелесом и Вашингтоном толкала его на этот шаг. По натуре Маккалеб был весьма нетерпелив. Возможность сделать что-то, не потеряв таким образом день, не давала ему покоя.

Прополоскав чашку из-под хлопьев и оставив ее в раковине, он еще раз поглядел на часы и решил, что больше ждать не будет. Достав телефонную книжку, он набрал прямой номер Карузерса. Тот снял трубку после первого гудка.

– Вернон, это Терри.

– Террел Маккалеб! Ты здесь, в городе?

– Не-е, все еще в Лос-Анджелесе. Как поживаешь, старик?

– Я? А ты-то как? Прошло не так мало времени, а от тебя никаких вестей.

– Знаю, знаю. Теперь со мной все в порядке. Спасибо за открытки, что ты присылал мне в больницу. Передай Мари от меня спасибо. Они мне здорово помогли. Я знаю, я, конечно, негодяй и должен был написать или позвонить. Ну ты меня прости.

– Мы пытались звонить тебе, но в телефонной книге тебя нет, и в отделе кадров ты не числишься. Кейт и та не знала, где тебя искать. Единственное, что было ей известно, это что ты съехал с квартиры в Вествуде. Кто-то из кадров мне говорил, что ты поселился на катере. Ты просто сжег все мосты.

– Просто мне казалось, что так будет лучше. Ну, понимаешь, пока я не начну нормально передвигаться и так далее. Но теперь все в порядке. Ты как? – спросил Маккалеб.

– В общем не жалуюсь. Ты скоро у нас будешь? Твоя комната по-прежнему ждет тебя. Мы ее пока никому не сдавали. Как-то рука не поднималась.

Маккалеб рассмеялся, сказав, что, к сожалению, в ближайших планах поездка на восток у него не значится. Они с Карузерсом знали друг друга уже двенадцать лет. Хотя Мак-калеб работал в Квонтико, а Карузерс – в округе Колумбия, в отделе баллистики лаборатории криминалистической экспертизы, они часто работали они над одним и тем же делом. А когда Карузерс появлялся в Квонтико, Маккалеб и его бывшая жена Кейт селили его в своей гостевой комнате – а она была несравненно уютнее, чем комната в служебном общежитии. В свою очередь, Карузерс и его жена Мэри всегда были чрезвычайно гостеприимны, если Маккалеб оказывался в Вашингтоне, и предоставляли в его распоряжение комнату их сына. Он скончался давно, от лейкемии; ему было двенадцать лет. Карузерс настаивал на этой любезности, хотя Маккалебу приходилось ради этого отказываться от оплаченного ФБР номера в «Хилтоне». Поначалу, когда Маккалеб спал на кровати несчастного паренька, он ощущал себя непрошеным гостем. Однако Вернон и Мэри были так радушны, а вкусная еда и приятная компания заставили Терри начисто забыть о «Хилтоне».

– Ну, заезжай, когда захочешь, – сказал Карузерс, засмеявшись в ответ. – В любое время.

– Спасибо, старик, – ответил Терри.

– Я вот смотрю на часы, и, по моим расчетам, у вас там только светает. Что это тебя прижало звонить в такую рань? – спросил Вернон.

– Ну, вообще, я звоню по одному дельцу.

– Ты? По делу? А я-то собрался поинтересоваться, как ты там бездельничаешь да поправляешься. Кстати, ты что, правда живешь на каком-то катере?

– Точно, на катере. Но я еще не до конца превратился в жвачное животное.

– Тогда выкладывай.