Кровь Моего Монстра

— Как тогда в лагере. — Виктор повторяет мой тон, а затем сужает глаза. — Есть ли причина, по которой Липовский является предметом обсуждения?

— Я назначаю его своим ночным охранником.

— Этот импульсивный дурак?

— Он учится.

— Но я всегда ваш охранник.

— Не ревнуй. Кроме того, ты не можешь бодрствовать все время, иначе ты будешь неэффективен.

— Мне это не нравится, и я ему не доверяю. Он новенький, выглядит подозрительно большую часть времени, и я на семьдесят процентов уверен, что он что-то скрывает.

— Ну вот, у тебя паранойя. — Я дразняще толкаю его плечом, затем направляюсь к лестнице. — Скажи Максиму, чтобы он пришел за ним. Вообще-то, нет. Пусть это будет Юрий.

Я не оборачиваюсь, но чувствую, как глаза моего охранника сверлят дыры в моем затылке. Виктор никогда не любил Сашу — по всем правильным причинам.

Он считает ее слишком слабой, чтобы защитить меня, иногда она действует импульсивно, чаще всего не думает о последствиях своих действий и ведет себя подозрительно.

Не говоря уже о том, что у нее есть раздражающая привычка перечить в ответ.

Это веские аргументы, на которые мне, наверное, стоило бы обратить больше внимания, но я этого не делаю.

Это не потому, что я доверяю Саше. Напротив, я верю, что она скрывает нечто большее, чем свой пол.

И поскольку у меня есть подозрения на ее счет, сейчас мне приходится держать ее ближе, чем когда-либо.

— Он делает это специально, чтобы заморочить нам голову. — Голос моего брата доносится до меня, когда я спускаюсь по лестнице.

Юля, которая одета как королева в темно-красное платье, поднимает свой нос выше в воздух.

— А ты позволяешь ему залезть тебе в голову. Ты никогда не победишь Кирилла, если будешь продолжать поддаваться на его провокации.

— Ты права, мама. — Я прогуливаюсь, засунув руку в карман, и выгляжу абсолютно бесстрастным. — Он никогда не победит. — Остальная часть предложения излишня.

Мой брат, который не может контролировать свой характер, чтобы спасти свою жизнь, отталкивается от своего кресла, глаза пылают.

— Ты думаешь, твои игры могут повлиять на меня?

Они уже влияют, дурак.

Я игнорирую его и смотрю на сдержанную Юлю. Если бы она не моргала, можно было бы подумать, что она статуя.

— Чем я обязан этой утренней встрече? — спрашиваю я.

— Хотя это правда, что твой отец назвал тебя главой семьи, это будет невозможно, если мы проголосуем не за тебя. — Она делает паузу. — Мы здесь именно для этого.

— Вы оба уверены? Константин принесет семье только проблемы из-за своих, мягко говоря, истерик. Он не подходит на роль лидера. Ты это знаешь, он это знает, и все в вашей семье тоже это знают, учитывая обеспокоенные телефонные звонки, которые я получал с тех пор, как приземлился здесь.

— Ты, блять... — Константин делает выпад в мою сторону, но я быстро хватаю его за руку, разворачиваю и выкручиваю ее ему за спину.

— Лежать, парень.

Это только заставляет его биться сильнее, но ему не удается освободиться от моей хватки.

— Как я и говорил. — Я встречаю упрямый взгляд Юлии и бросаю в ее сторону любимого сына. — Не лидерский материал.

Мой брат-идиот собирается снова напасть на меня, но Юля встает и сжимает его плечо, удерживая на месте.

— Мы голосуем за твое исключение, — говорит она легко, без изменений в выражении лица, как будто ничего из предыдущего шоу не произошло.

— Как насчет сделки вместо этого? — я подхожу и останавливаюсь на небольшом расстоянии от них. — Я возглавлю эту семью и дам вам взамен большую долю. Если вы не согласитесь, я просто заберу все. У вас есть... двадцать секунд, чтобы принять предложение.

— Ты гребаный ублюдок без всякого кодекса чести. — Константин делает шаг вперед. — Тебе следовало остаться в России, пока была возможность.

— Десять секунд.

— Два к одному, Кирилл. Ты исключен. — Голос Юли звучит холодно, как лед.

Я определенно перенял от нее свой тон и манеры. Мы два безэмоциональных существа, которых не может взволновать никакое изменение событий.

Хотя она это ненавидит. Я всегда вижу, как она ненавидит тот факт, что я больше похожа на нее, чем ее дорогой Константин.

— Пять.

— Пошел ты, — говорит мне Константин.

— Аааа и ноль. Ваше время вышло.

Я уже собираюсь повернуться и уйти, когда замечаю, что по лестнице спускается миниатюрная девушка с гривой светлых волос, ее пушистый халат развевается за ней.

Она идет прямо к Юле и Константину.

— Разве у меня нет права голоса?

— Конечно, конечно. — Юля смотрит на нее, как на помеху, которой здесь не место.

И под «здесь» я имею в виду не эту встречу, а мир в целом.

Константин победно улыбается.

— Теперь три к одному, брат.

Карина смотрит в окно через всю комнату и говорит.

— Мой голос за Кирилла.

— Как я уже сказал, три к... — Константин обрывает себя и поворачивается лицом к Карине. — Что, блять, ты только что сказала?

— Кирилл. — Она смотрит ему прямо в глаза. — У него мой голос.

Он хватает ее за руку и начинает трясти.

— Да что с тобой такое? Знаешь что? Твой голос не считается.

— Мама только что сказала, что считается. — Она смотрит на него морщась.

Я делаю шаг между ними, фактически разрывая его власть над ней.