Кровь как лимонад

Фирма была небольшой и ходила в субподрядчиках у компании, финансируемой Строительным комитетом. Внутри царила демократия и оптимизация. Все четыре сотрудника бухгалтерии сидели в одном помещении, так же было и в других отделах. Изредка наезжавший генеральный делил кабинет со своим замом и с главный инженером – если те были не на объектах. Никакого обязательного дресс-кода, никаких штрафов за пятиминутные опоздания, никакого финансового отдела со своими согласованиями и графиками платежей, никаких ай-тишников, просматривающих всю почту и шпионящих за интернет-трафиком. Руководство в бухгалтерскую кухню не лезло, требуя лишь результат. Настю это устраивало. При разумном подходе и грамотном распределении работы было не так уж много; та, что была, оплачивалась хорошо, а за уклонение от налогов сейчас сажают гендиректоров, а не главбухов. И то – если те не знают, кому нужно дать денег.

До одиннадцати Настя расправилась с текучкой, пообщалась с главным инженером, узнав, как идут дела на сложном участке на северной окраине города, полистала свежий номер журнала «Налоговое планирование», который директор, раз в полгода подписывавший счет на его подписку, называл «Наебать Государство Джорнэл». Пробежала глазами пару бодрых статей, авторы которых, похоже, не только уклонялись от налогов в особо крупных, но и время от времени прятали трупы конкурентов – настолько циничные советы они давали.

В кабинет вошла кадровичка, чей возраст как-то не позволял называть ее легкомысленным термином «менеджер по персоналу».

– Генерал приехал, – возвестила она. – Настя, сказал, что ты ему нужна.

Настя отложила журнал и зашла в кабинет директора.

– Добрый день, Филипп Юрьевич, – сказала она.

Тот кивнул:

– Здравствуй, Настя. Садись.

Она села, посмотрела на Филиппа Юрьевича. Генеральный, по совместительству – депутат городского ЗАКСа, уже с утра выглядел уставшим. СХУ, понукаемый бескомпромиссным образом жизни трудоголика. Бледная кожа, под лихорадочно горящими глазами – круги, щеки ввалившиеся, с двухдневной щетиной. Какую-то неблагородно развитую нижнюю часть лица скрашивал высокий и хорошо сформированный лоб. Настя иногда ловила себя на мысли, что хотела бы иметь такой же. Но у нее не получилось.

– Как дела? – спросил он.

Настя пожала плечами.

– На работе – все нормально.

– А дома?

– Тоже, – кивнула Настя и добавила. – А вот вам выспаться надо, Филипп Юрьевич.

Тот коротко усмехнулся – какой-то злой улыбкой.

– На том свете, Настя. Как залягу в гроб да всхрапну… Нужны деньги, наличка.

Настя напрягла память, вспоминая, сколько денег лежит в сейфе, и назвала сумму.

– Нет, – поморщился генеральный директор. – Нужно больше.

– Сколько? – спросила Настя.

– Ну, скажем, семьсот тысяч. У нас ведь есть сейчас деньги на счетах?

Она озвучила остаток.

– Вот, нужно обналичить семьсот тысяч до конца банковского дня.

Настя прикинула, просчитывая время.

– Если постараться, то, наверное, можно успеть. Я подстрахуюсь, позвоню Владу. Думаю, он сможет дать нам в долг, если что.

– Понял.

Кивнув, она подумала и спросила:

– Насколько это все срочно?

– Срочно, – ответил генеральный. – Весьма. А в чем дело?

– Нежелательно нам сейчас светиться с обналичкой, Филипп Юрьевич. На том конце неспокойно, Влад говорил. И с прошлыми «помойками» все только утряслось. А мы снова лезем в грязь.

– Есть другие предложения? Тогда я слушаю.

– Немного подождать.

– Деньги нужны сегодня, – генеральный достал из кармана примятого, но дорогого пиджака айфон. – Иди работай.

– Хочу, чтобы вы знали – я против этого, потому что навлечем на себя неприятности.

– Я занес твое мнение в протокол, – водя пальцами по экрану айфона сказал директор. – Если не сможешь дать мне в долг из своего кармана, я попрошу прямо сейчас заняться переводом денег. И пусть Влад позвонит мне, я сам встречусь с ним в городе… Мать их так-раз-этак, эти сенсорные экраны. Где это я? Посмотри, пожалуйста, – Филипп Юрьевич протянул Насте телефон.

– Надеюсь, не увижу там непотребства, – сказала та, принимая айфон.

Она помогла директору зайти в почту.

– Слушай, а как ответ написать?

Настя вышла из кабинета с легкой обидой, что к ее мнению не прислушались, сделала три звонка и занялась неприятной как двусторонняя пневмония операцией. Генеральный, не заходя в бухгалтерию, уехал.

Настало время обеда. Те, кто не ходил на бизнес-ланч в ближайшие кафешки, собрались на кухне, шумно обсуждая за едой только что вышедший в прокат фильм. После обеда Настя лениво перемежала несрочную работу с интернет-сёрфингом. В какой-то момент времени поймала себя на мысли о том, почему все-таки не звонит этот Жека Онегин. От этого у нее стало портиться настроение. «В красавиц он уж не влюблялся, А волочился как-нибудь; Откажут – мигом утешался; Изменят – рад был отдохнуть». Так, что ли? Прав был классик со своим «Чем меньше женщину мы любим…»

Тут он и позвонил, как будто ждал нужного момента.

– Здравствуй, – сказал он.

– Да, привет, – ответила Настя, ощущая непонятное чувство – какую-то смесь удовольствия и досады.

– Слушай, я извиняюсь за вчерашний вечер. Появились дела.