Кровь как лимонад

Бросает свою очередь и, оглядываясь, уходит в сторону столиков. Очкарик старательно прячет злорадную ухмылку, бармен в ожидании бесплатного зрелища не спеша отсчитывает сдачу с крупной купюры. Марк в несколько длинных восхитительных глотков осушает стакан, морщится от ударивших в нос газов, засасывает со дна в рот пару кубиков льда, сгребает в карман сдачу и отваливает от стойки. Огибает толпу, танцующую уже под «Americana» «Offspring», подходит к неприметной двери с табличкой «Только для персонала», набирает несложный код и оказывается в длинном как кишка крокодила коридоре, тускло освещенном редкими, мигающими как будто бы в такт музыке лампами. Как только дверь за Марком захлопывается, в нее со стороны танцпола стучат кулаки. Неразборчивый возглас, в дверь начинают бить ногами. Не обращая внимания, Марк идет по коридору. С каждым его шагом музыка и удары в дверь становятся тише и пропадают, когда он сворачивает в совсем узкий боковой проход. Неприятное чувство того, что стены сжимаются. В трубах, идущих по потолку, шумит вода. Лед стремительно тает во рту. Коридор настолько длинный, что Марку кажется, что он уже в другом здании, когда перед ним возникает металлическая лестница вроде корабельной. Марк вбегает наверх, не касаясь руками перил. Небольшое помещение, два здоровых малознакомых охранника развалились в разномастных мягких креслах и смотрят в мониторы, на которые приходит изображение с видеокамер, установленных в клубе. Мельком Марк замечает на одном из мониторов вид изнутри кабинки туалета. Охранники хотят что-то спросить у Марка, но на мониторе в кабинку рывками, как космонавт, заходит девушка и начинает расстегивать джинсы. Внимание охранников тут же переключается на нее, и они машут руками:

– Проходи, тебя ждут.

За дверью – комната, почему-то похожая на бункер. Метров тридцать квадратных, приглушенный свет, климат-контроль. В углах – какие-то экзотические широколистные растения в кадках. Хозяин, как известно Марку, этакий агрессивный «зеленый», помешанный на экологии, биопродуктах и чистом воздухе, и все это – в условиях шестимиллионного мегаполиса. Почти посреди комнаты – два экологических дивана, стоящие друг против друга. Мягкие спинки у диванов сделаны из какого-то прозрачного материала. Какого именно, сказать трудно. Марк знает только, что девиз фирмы, изготовившей диваны: «No waste». Между диванами – стеклянный столик, уставленный бутылками и пакетами с чипсами, на краю лежит журнал с голыми красотками. Двое – каждый сидит на своем диване – смотрят по телевизору с диагональю как размах крыльев сверхзвукового истребителя «Подводную одиссею команды Кусто» или что-то вроде этого. При появлении Марка они отрывают глаза от флегматично скользящих по экрану рыб. Один из них делает приглашающий жест, и Марк опускается на край дивана. Его кожа под вспотевшей ладонью Марка напоминает ему прикосновение к телу Альки. Два огнестрела, раскрытые глаза, бело-синее постельное белье, труп кавказца на полу.

– Рассказывай, что там и как, – Драган пультом убавляет звук.