Кровь как лимонад

Барыга, у которого Аля время от времени брала фрибейс[14]. Называла его профессиональным медикаментом. Употребляла нечасто, но иногда устраивала себе выходные, забивая все поры тела наркотиками. Марк время от времени присоединялся к ней – просто для того, чтобы ей меньше досталось. Прозвище барыги Дарджилинг было странным, учитывая то, что дилер пил только кофе. Курчавые волосы, загорелое лицо, «тоннель» в правом ухе, военного покроя куртка и штаны карго с, кажется, миллионом карманов – чем-то Дарджилинг походил на растамана. Увидев Марка, он отложил поюзанный планшетник с затыканным жирными пальцами экраном, отодвинул тарелку с недоеденным сэндвичем с красной рыбой. След от зубов на бутерброде был вытянутым как укус волка.

– Здорово, мужик! – Дарджилинг протянул руку с серебряными перстнями на пальцах. – Как сам? Решили с Алькой крэком затариться?

– Нет, – Марк присел напротив, думая о том, что всего десять месяцев назад он бы приложил Дарджилинга лицом об стол и передал коллегам из Госнаркоконтроля.

Барыга, наверное, прочитал мысли Марка или что-то вроде этого, потому что задергался, заерзал. За спиной у Новопашина бывший зек за стойкой сделал какое-то движение. Марк не стал оглядываться.

– Не нервничай, все в порядке, – сказал он. – Хочу взять грамм дорогого[15].

Дарджилинг подал знак тому, что был за стойкой, громко сказал:

– Сема, приготовь кофейку, – и Марку. – Решил крапаля оторваться по-взрослому? Сейчас все будет, мужик. Товар – высший сорт. Недавно доставили…

Зная, чего они стоят, Марк пропустил мимо ушей обычные прихваты драгдилера, вещавшего, что его орех – стопроцентно колумбийский, ну так, в Амстере немного разбодяжили спидами[16], но там сделали это не от жадности, а чтобы кайф был лучше и дольше, сам увидишь, мэн. Говорят, сама нидерландская королева, вроде как любительница снифа[17], долбит такой, чуешь?

Марк не стал говорить Дарджилингу, что Беатрикс, Королеве Нидерландов, больше семидесяти лет и что вряд ли она торчит на кокаине, который мутят в каком-нибудь подвале в Питере. Обидится. Он просто заплатил ему, подошел к стойке и получил от бывшего зека пакетик с порошком.

– Эй, как у Альки дела? – спросил у спины Марка барыга. – Нарыл тут один ролик. С ней и с еще одной девахой, чуть руки себе не стер, пока смотрел. Сайт «Firstanalquests», пять долларов пришлось заплатить. Смотрел и думал – неужели, действительно, фёст? – Дарджилинг рассмеялся неожиданным визгливым смехом. – Ты-то еще не начал сниматься в их кино? А что – и удовольствие, и деньги в семейный бюджет. Привет ей передавай! Пусть заезжает.

В машине Марк включил свет, высыпал «снег» на опускающийся подлокотник, попавшейся под руку пластиковой дисконтной картой заправок «ПТК» раздробил комочки, сделал дорожку и через свернутую сторублевую купюру втянул в нос порошок. Слизистую обожгло так, словно в этом и заключался весь интерес наркобаронов и пушеров, через которых эта порция кокаина дошла до Марка.

5. СОВЫ

– Откуда он здесь?

– Кто-то забыл, наверное, слушай.

– Забыл? – Жека посмотрел на Эргаша. – Как забывают зонты в транспорте, ты про это, что ли?

– Э, слушай, Жека-джан. Что зонты? Ну, есть у тебя зонт, а тут солнце светит – и что толку в твоем зонте? Только мешается под рукой. А дождь полился, ну, пришел домой, голову тряпкой вытер, если тюбетейку забыл – вот и все, да? Зачем, вообще, тебе зонт? Он же на поле как хлопок не растет, да? Надо покупать, деньги тратить. А ты в следующий раз будь хитрым как Алдар Куса и на эти деньги лучше пашмак купи, скушай и меня вспомни – ай, Эргаш-джан, научил, молодец! А вот я однажды забыл сдачу в магазине, тридцать рублей. Так обидно было – вах! – как если бы ты десять зонтов забыл, да?

– Он точно мертвый? Вы проверяли? – перебил россказни молодого узбека Жека.

– Э, мертвый. Он же не Жидкий-Терминатор-джан, да? Дырка в нем, большая. И холодный такой – как холодильник на Северном полюсе, слушай. А еще молчит. Вот музыку ты слушал, «Radiohead» например. Знаешь ведь, да? Том Йорк-джан поет еще там. Вот слушал и выключил, надоело, слушай. Молчит музыка, да? Так вот он молчит как эта музыка, слушай.

Жека вздохнул.

– Ладно, Эргаш, где Темир?

– Сейчас будет, я ему уже звонил… Пойду чайнику горячо сделаю, да? Темир сказал, что ты кофе не успел попить, да?

Жека вспомнил, как он что-то сумбурно говорил Насте, придумывая срочную причину для своего бегства, и какой удивленный у нее был взгляд.

– Я позвоню завтра, – сказал он на прощанье.

Настя не ответила, только махнула рукой и уклонилась от поцелуя в щечку.