Кротовский, сколько можно? (СИ)

Достаю из инвентаря Ныра. Под его тушей машина заметно проседает. Волк выдает такой громкий протяжный вой, что этому звуку может позавидовать заводская сирена. Толпа замолкает и обращает на меня сотни глаз.

— Послушайте! — повторяю, — Постановлением правителя кожевенная фабрика закрыта за грубое нарушение городских норм по загрязнению окружающей среды и полный отказ выплачивать положенный штраф.

— Протестую! — тут же раздается голос со стороны, где кучкуется администрация, — У вас нет таких полномочий! Закрывать фабрику не имеете права.

Собственно, крыть мне нечем. Все так и есть, однако продолжаю аргументировать.

— В городском Уставе прописано, что правитель должен исполнять принятые решения любыми доступными ему средствами…

— Законными средствами! — тут же поправляет меня буквоед от администрации, — Закрытие фабрики таковым не является.

— Зато как правитель, я могу устраивать общественные мероприятия в любых местах по своему усмотрению… эй, сержант, — прикрикиваю на полицейского, — Данный пикет мною санкционирован… прошу не препятствовать.

— Этот балаган вам ничего не даст, — опять встревает фабричный юрист, — Мы уже подали исковую жалобу. В течение часа суд вынесет решение в нашу пользу… далеко не уводите своих людей, сержант… чтоб туда-сюда зря не бегать.

Сержант пожал плечами и, отозвав своих людей, занял выжидательную позицию.

— Ну ладно, — тут мне приходит блестящее решение, — Вы сами напросились, господа. Закрыть вашу фабрику я не могу, но зато могу оставить вас без воды. А без воды ваше производство само встанет.

— Вы не имеете права, — занервничал юрист, — Подводной канал прорыт за счет фабричных средств.

— Х-хэ, канал, может, и ваш. Зато вода в реке принадлежит республике. — отвечаю, — И перекрою я ваш канал так и быть за счет городского бюджета. По-хорошему не захотели, будет по-плохому.

— Одумайтесь, граф, — холодно предупреждает новый голос из административной кучки, — Вы оставите без работы сотни людей и без куска хлеба сотни семей.

М-да. В этом голосе ни тени заботы о людях. Буржуй просто решил зайти с козыря. Знает мое больное место. Гражданские беспорядки мне совсем ни к чему, а они будут, можно не сомневаться. Что ж. Ева говорила про показательную порку английских промышленников? Будет показательная порка. На такое и собственных средств не жалко.

— А кто сказал, что люди останутся без работы? — изображаю недоумение, — Все работники фабрики будут обеспечены работой по благоустройству набережной. Когда ваша вонючая фабрика закроется, горожане с удовольствием будут прогуливаться вдоль берега. Так что… работы всем хватит… Ева, проведем эти работы по линии министерства социальной защиты. А ну-ка, отправляй запрос моему секретарю. Пусть немедленно обеспечит новый проект кирками, лопатами и тачками.

Гражданское противостояние как-то быстро преобразовалось в народное обсуждение, а затем перетекло в трудоустройство на новый объект. Идея благоустроенной набережной получила поддержку. Работники фабрики выстроились в очередь. Ева подписывала бланки контрактов, Анюта выслала два грузовика с инструментом, тут же были назначены прорабы из опытных мастеров. Процесс, как говорится, пошел…

Не все кожевники пожелали сменить скребок на лопату. Но добрая половина записалась. Думаю, через пару дней и остальные запишутся. Люди поймут, что фабрике кирдык. Без воды выделку и окраску шкур продолжать будет невозможно. А воды им уже точно не будет. Набережная по определению пройдет через их канал.

Администрация еще пыталась качать права, но на этот раз я не без издевки предложил им обращаться в Лондонский суд, потому что в местном суде они дело точно не выиграют. Ближе к вечеру нарисовался репортер местной газеты. Я дал ему небольшое интервью.

Я сообщил репортеру, что по программе благоустройства городской среды планирую со временем облагородить берег также и на другой стороне, а еще хочу провести освещение вдоль всей набережной. Щедрыми мазками обрисовал этакие Нью-Васюки, что мол очень скоро на берегу реки появятся не только прогулочные зоны, но и парки, кафе, рестораны на воде и даже летние театры. Не исключено и казино… ну а что? Место на самом деле козырное…

Не успел репортер утащить в «клюве» новостной материал, как следом за ним прискакали представители местного ресторанного бизнеса, уже успевшие словить инсайд. Причем раньше других на трех хромированных тачках подкатила Мила Хоромникова с приказчиками.

— Кротовский, — в притворном возмущении Мила надула губки, что впрочем не помешало ей подставить щечку для поцелуя, — Как ты можешь быть таким неблагодарным и вероломным?

— Я?!!

— Ну конечно, ты, — с прямодушной простотой возмущается Мила, — Я узнаю почему-то не от тебя, а от каких-то третьих лиц, что ты раздаешь лакомые куски на набережной. А про меня даже не вспомнил!

— Мила, мне только час назад пришла в голову эта идея.

— Тебя, Кротовский, это нисколько не оправдает, — заявляет Мила со всей категоричностью, — Если тебе приходит бизнес-идея, то перво-наперво ты должен делиться со мной, а не с какими-то там газетчиками.