Кронштадт. Город-крепость. От основания до наших дней

Огонь береговых батарей оказался настолько сильным, что вскоре шведы отступили для «починки» адмиральского корабля, а вперед выдвинулись бомбардирские корабли, составлявшие тогда главную силу в борьбе флота с берегом. Обстрел косы продолжался до 11 с половиной часов утра. После этого от эскадры отделились мелкие суда и быстро пошли к берегу. По мере их приближения к косе огонь со шведских судов прекращался, чтобы не уничтожить свой же десант. Это позволило батареям и пехоте Толбухина спокойно стрелять по шведским шлюпкам. Им пришлось остановиться у мели, находившейся в сфере ружейного огня русских, но по пути к берегу глубина увеличивалась, и шведам подчас приходилось идти по горло в воде. Некоторые тонули, а «наших полков солдаты, не утерпя, начали палить залпами и неприятеля побили». Батареи в то же время били картечью, и неприятель пришел «в полную конфузию». Крюйс доносил царю: «…нашими солдатами выловлено из моря 330 шведов, побитых и потонувших; ныне достали еще 90 тел; взято в плен семь офицеров и до 60 рядовых»[61]. Наши потери составили 29 человек убитыми и 540 ранеными.

В августе «в 18-й день явился шведский флот, и посланы были наших 7 галер, в 19-й день был великий бой с 3-го часа; и за погодою галеры поворотились назад, а корабль в море…».

Это было последнее «серьезное дело» на Котлине, тоже проигранное шведами, потому что они дали нам время вооружить батареи, и, самое странное, они не знали местности, которой владели около 200 лет. Шведские корабли еще несколько раз появлялись на горизонте, но, видя готовый к отпору флот, атаковать не решались.

Больше ни в этом, ни в последующих годах шведы не предпринимали попыток атаковать Котлин и «Кроншлот». Однако в 1706 г. такая опасность еще существовала, и Крюйс в своих донесениях и письмах Петру I неоднократно отмечал необходимость усиления обороны острова, в частности, постройки укрепления, рассчитанного на размещение постоянного гарнизона в 1500 человек, и сооружения вблизи «Кроншлота» еще одной морской крепости. К. Крюйс справедливо считал, что это позволит освободить «корабельный флот от исключительной обязанности оборонять устье Невы и даст ему возможность действовать активно».

Но еще одна морская крепость – «Цитадель» – будет построена позднее, а пока, к лету 1706 г., на косе, на месте Толбухинской батареи № 2, построили крепость Св. Александра, позднее получившую название «Александр-шанц». Руководил постройкой полковник Толбухин, назначенный комендантом «Кроншлота» (до этого комендантом был полковник Трейден) и Котлина. Крепость имела в плане форму квадрата с четырьмя бастионами с полигонами в 170,7 м, ее земляной вал возвышался над окружающей местностью на 4,27 м. Тогда же временные батареи южного берега острова Котлин перестроили в долговременные. Таким образом, здесь образовалось единое укрепление, орудия которого вместе с «Кроншлотом» перекрестным огнем перекрывали фарватер.

При крепости Св. Александра построили казармы для размещения гарнизона, а с юго-западной стороны поставили церковь. Ее срубили на Олонецкой верфи и доставили на Котлин в разобранном виде. 16 июня 1706 г. ее в присутствии Петра I торжественно освятили во имя Преображения Господня, и «веселились довольно на Котлине острову»[62].

Но одной церкви было недостаточно – по данным А.В. Шелова, в 1708 г. на Котлине насчитывалось служилых 13 681 человек[63]. Поэтому вопрос о второй церкви оказался весьма насущным. Но лишь в 1717 г. на берегу строившегося канала (о канале чуть дальше) построили церковь, которую 13 июня 1718 г. освятили во имя святого апостола Андрея Первозванного. Но место для церкви выбрали неудачно, так как она мешала строительству канала, и ее временно разместили в одном из губернских домов. Андреевский собор, первый каменный в Кронштадте, будет заложен 6 марта 1806 г. При перестройке крепости Св. Александра в 1739 г. решили церковь снести, так как она располагалась на предполагаемом «прикрытом пути»[64], но она простояла до конца XVIII в., а затем, как пишет Шелов, «следы ее исчезли».