Кронштадт. Город-крепость. От основания до наших дней

Представитель партии социалистов-революционеров Беляевский и другие выразили по этому поводу протест, но Раскольников и Дешевой им ответили, что маршрут изменен потому, что у дома Кшесинской на Каменноостровском проспекте их ожидают войска Петроградского гарнизона с броневиками. Действительно, встретивший кронштадтцев в Петрограде большевик Любович дал перед этим руководившему выступлением Раскольникову инструкцию идти к особняку Кшесинской. Когда колонна подошла к особняку Кшесинской, то находившийся на балконе этого дома Свердлов крикнул шедшему впереди колонны Раскольникову: „Тов. Раскольников, постепенно подводите сюда части, чтобы все могли услышать речи ораторов, которые будут говорить с балкона. Когда демонстранты пройдут мимо Центрального Комитета, сюда приедут вооруженные броневики, и тогда мы все отправимся к Таврическому дворцу и в самой категоричной форме изъявим наше требование. Пусть тогда нам отвечают“. После этого Свердлов обратился к кронштадтцам с небольшой речью, носившей характер приветствия авангарду русской революции, в трудную минуту прибывшему в Петроград на защиту дела революции с целью свержения ненавистного пролетариату буржуазного Временного правительства, ведшего к гибели страну Следующим выступил Луначарский. Его речь вызвала шумное одобрение. Затем в толпе воцарилась тишина, т. к. с балкона заявили, что сейчас выйдет Ленин и произнесет речь. Появление на балконе Ленина было встречено бурными рукоплесканиями. Ленин говорил недолго. Он заявил, что болен, но в столь важный момент, несмотря на болезнь, считает своим долгом приветствовать кронштадтских матросов и солдат, стоящих на страже революции. Далее Ленин говорил, что счастлив видеть то, что происходит, как теоретический лозунг, брошенный два месяца тому назад о переходе всей власти советам рабочих и солдатских депутатов, претворяется сейчас в жизнь. После речи Ленина Раскольников отвел в сторону первую часть вооруженных матросов, прослушавших речи большевиков, и к особняку Кшесинской начали подходить новые группы матросов и солдат. Затем от особняка Кшесинской кронштадтцы направились через Троицкий мост к Таврическому дворцу. Путь их лежал через Марсово поле, по Садовой улице, Невскому проспекту и по Литейному проспекту. Когда голова вооруженных кронштадтцев подошла к Пантелеймоновской улице, то вдруг откуда-то послышалась стрельба. В рядах кронштадтцев произошла невообразимая паника: некоторые, схватившись за винтовки, открыли стрельбу вверх, другие, попадав на землю, начали ползком пробираться к подъездам, чтобы укрыться от пуль. Когда стрельба затихла и руководителям выступления удалось построить ряды, то последние уже не имели прежней стойкости: матросы, солдаты и рабочие, все смешались, а многие шли по панелям, требуя, чтобы во всех домах открывались окна и форточки[414]. Тогда же по распоряжению Раскольникова были оцеплены те дома, в районе которых раздались выстрелы, и на помощь кронштадтцам приехали грузовые автомобили с пулеметами, чтобы помочь обнаружить виновников стрельбы. Подойдя к Таврическому дворцу, кронштадтцы были встречены громкими возгласами «Ура!» находившегося здесь 1-го пулеметного полка. Члены организационной комиссии с Раскольниковым вошли во дворец. Через некоторое время Раскольникову было сообщено, что кронштадтцы арестовали министра Чернова. Вбежав на крыльцо Таврического дворца, Раскольников увидел, что товарищи ведут Чернова к автомобилю. Расталкивая толпу, Раскольников приблизился к арестованному Чернову и, шепнув ему на ухо, что ни в коем случае не допустит его ареста, начал успокаивать толпу. Однако шум продолжался, и только вскочившему на автомобиль Троцкому путем обращения к толпе удалось отстоять Чернова, который и был освобожден. После этого Раскольников предложил бывшим у дворца матросам вернуться в Кронштадт, а оставшихся разместить в Гренадерском полку, в Морском училище, Гардемаринских классах, Дерябинских казармах и особняке Кшесинской, где помещалась военная организация при ЦК РСДРП. Утром, придя в военную организацию, Раскольников был избран комендантом особняка Кшесинской, и тогда же им было направлено в Кронштадтский Исполнительный Комитет на бланке Военной организации при ЦК РСДРП отношение следующего содержания: „Прошу Исполнительный комитет выдать разрешение товарищам Николаю Платонову и Игнатию Селицкому на получение нескольких 4-дм орудий из 1-го Кронштадтского крепостного полка и на получение ручных гранат из минной лаборатории. Эти боевые средства нужны для самозащиты частей Кронштадтского гарнизона, находящегося в Петрограде, на случай могущего быть нападения со стороны контрреволюционных сил. Мичман Раскольников“.

Аналогичное требование, по словам Раскольникова, о высылке трех 47-мм орудий было послано и на Морской полигон.