Кронштадт

На левой руке юной пленницы Мастер увидел изящный золотой браслетик в виде змейки с загадочно мерцающим рубиновым глазом. Вызванные браслетом воспоминания внезапно прорвали мозг Мастера Тьмы, хлынули напролом, сминая сознание… Значит, черное Поле стерло их не полностью, и эта девочка, она… А кто же тогда он сам?

Не-е-е-е-ет!

Вырвавшись из лап повалившегося на пол монстра, Лекса взмыла по узкой лестнице, стремясь поскорее выбраться из пахнущего смертью подвала. На втором этаже пленница растерялась: повсюду были люди! Вполне обычные люди, вполне приятные с виду, только в цветных старинных одеждах, длиннополых и довольно забавных. Никто из них не двигался. Все замерли, застыли в различных позах, словно в старой детской игре «замри – отомри».

Ах, нет же, не все!

– Кхарг, ты видишь?

– Однако вижу, да! Мастер ее отпустил?

– Не отпустил, чурка ты безмозглая! Она сбежала… Лови!

Увернувшись от внезапно выскочивших монстров с широченными плечищами и несоразмерно длинными руками, Алексия со всех ног помчалась меж застывших людей-манекенов. Помчалась, сама не зная, куда. Где-то должен быть выход. Наверняка там, где лестница. Но туда нельзя, там монстры…

Прячась среди одетых в старинные костюмы фигур, девушка лихорадочно соображала, что делать. Потеряв жертву, монстры остановились с крайне озадаченным видом, переглянулись:

– Кхарг пойдет налево, Нырг – направо. Ага?

– Ага!

Сговорившись, монстры рассредоточились и, не торопясь, пошли по залу, тщательно заглядывая за все чучела-манекены. Алексия, не будь дура, тут же воспользовалась передышкой. Стянув с манекена старинный, в блестках, плащ, накинула на себя, надела на голову смешную треугольную шляпу. Застыла… И, убедившись, что монстры на нее не смотрят, сделала несколько шагов к лестнице. Потом – осторожно – еще. Осталось уже совсем немножко…

– Кхарг, а это кто там у лестницы?

– Это? Великий Мастер говорил, что это – Пятнадцатилетний капитан.

– Нырг знает пятнадцатилетнего капитана. Он темненький. А этот – светлый. Никакой это не… Постой, постой… Ага! Ах ты ж, зар-раза! Лови!

Замявшаяся было погоня вспыхнула с новой силой. Швырнув тяжелый плащ в голову едва не схватившего ее преследователя, Алексия прорвалась к лестнице и вскоре уже выскочила на улицу.

В свете серебристой луны, висевшей в бархатно-черном, усыпанном холодными звездами небе, все вокруг казалось нереальным: расплывающиеся в темноте стены форта, обширный овальный двор, какие-то строения…

– Вот она! Хватай! Эй вы, там, помогайте!

На зов явились столь же резвые обезьяноподобные чудища; кто-то из них схватился за дубину, кто-то – за нож, большинству же хватало и рук. Немного надо, чтобы словить девчонку, пусть даже такую проворную.

– Это шт-то за голыш-шка, пар-рни? Может, мы ее… того?

– Сначала поймай, ага!

А бежать-то во дворе оказалось некуда! Со всех сторон высились черные стены форта, а у надежно запертых ворот застыли дюжие часовые с дубинами в мускулистых руках-лапах. Не вырвешься…

Преследователи уже окружили Лексу, и, не тая радости, загоняли, как охотники загоняют дичь. Бежали, ухали, кричали – и слева, и справа, и сзади. И впереди… впереди тоже уже поджидали. Целая шобла. Ухмыляющаяся, довольная.

– А ну-ка, иди сюда! Цып-цып-цып…

Резко бросившись влево, Лекса рванула вверх по никелированным скобам, таким скользким, что она едва не сорвалась. Странно, но следом никто не полез, и девушка ненадолго получила возможность отдышаться и осмотреться вокруг.

Она стояла на вершине округлой башни, сложенной из старинного темно-коричневого кирпича и окруженной поверху перилами, таким же никелированными и скользкими, как и скобы. Внизу, точно посередине башни, зиял провал, что-то вроде колодца, через который были переброшены узкие мостки. Куда они вели, не было видно, но именно по ним Алексия и побежала, услыхав быстро приближающиеся снизу голоса. Выходит, полезли-таки…

Хлипкие мостки опасно раскачивались.

– Стой, дура! – громко закричали сзади. – Кому говор-рю, стой!

Уж конечно, беглянка только прибавила шагу, споткнулась… и кубарем полетела вниз, в черное жерло провала.

* * *

«Привет!» – вдруг совершенно отчетливо услыхал Кир. Открыв глаза, он резко вскочил с нар, внимательно осматриваясь вокруг, пошарил по стенам руками. В узилище больше никого не было. Откуда же голос? Совершенно отчетливый… и даже какой-то знакомый! Неужели глюки? Он слишком долго находился в замкнутом пространстве… Но вообще-то – недостаточно долго.

Усевшись на нары, молодой человек покачал головой – и снова услышал голос:

– Я – Наг! Узнал меня, дружище?

– Наг?! – в изумлении прошептал узник. – Но каким образом…

– Просто мы, шамы, так можем… иногда. Если очень хотим.

Ах, ну да, ну да. Кирилл кисло улыбнулся. Как же он мог забыть, как шам когда-то воздействовал на него, превратившись в одного из лучших друзей. Просто свернул набекрень мозги.

– Ничего я тебе не сворачивал! – тут же парировал Наг. – Просто немного отвел глаза…

– Сволочь, – хмыкнул Кир. – Набить бы тебе морду…