Кронос

Утром Крон долго не мог прийти в себя. По всему было видно, что пора на свежий воздух. Ещё одно обстоятельство не могло не беспокоить: так же было ясно и то, что такие приборы не могли попасть в его материальный мир — ни при каких обстоятельствах. Подъём экономики гарантирован вместе с массовой безработицей. Если эту машину размножить, колоссальное количество народа останется без заработка. Так как этого не может быть, ни при каких обстоятельствах, то и сомнения в том, что они не в своей ветке временного фрактала, не отпускали ни на минуту, а даже наоборот — крепли, с каждым часом.

Народ, с утра пораньше, занимался ерундой: кто слонялся без дела, кто просто валялся, ожидая у моря погоды, а вот Комбат делал Доценту массаж. Доцент строил страдальческую рожу, как будто всю ночь разгружал секретное оборудование и, Крон задал резонный вопрос:

— Что случилось?

— Да вот — мышцы сводить стало, — ответил Комбат, массируя спину вдоль и поперёк, по всем правилам массажного искусства, довольно сильно дубася по бокам.

— Пить надо меньше, — мимоходом бросил фразу Кащей, следуя в неизвестном направлении и без определённой цели.

— В лесу раздавались удары по рёбрам, — по своему прокомментировал ситуацию Крон и ушёл справиться насчёт завтрака, оставив массажиста с подопытным заниматься своим делом, а классику предоставив возможность ворочаться в гробу. Но, так как избитую фразу никто не отменял, вертеться ему придётся ещё неопределённо долгое время.

— Отличная разминка, Ком, — оценил Доцент косметически-хирургическую вмешательство, — ты что, учился у костоправа?

— Скорее наоборот, да и военная специальность — не конфеты раздавать.

За столом компания делилась ночными впечатлениями, переводя тему разговора в ненужный трёп.

— Всю ночь глюки снились! — подал голос Сутулый, заглушая звон стаканов и клацанье вилок об тарелки.

— Вот, был хороший композитор Глюк! — отозвался Пифагор. — Интересно, что он такого насочинял, раз его фамилией, теперь обозначают галлюцинации?

— Он просто писал музыку, укладывая её на ноты, не задумываясь ни о чём, — предположил Бульдозер, выражая общее мнение. — Композитор был весь в музыке — там… А сюда он вообще не заглядывал!

— Лучше быть сталкером, — задумчиво произнёс Кащей. — Ищи себе…

— Что именно? — задал вопрос Крон, волнующий любого члена данного сообщества.

— Да хрен его знает! — ответил Кащей, — Выступают тут все провокаторами.

— Сталкер ищет сам себя, — спокойно заявил Комбат, обрисовав ситуацию несколькими словами, выдав на собственную братию, заодно и реноме. — Многие ушли, так и не поняв этого.

— Ушли домой? — не понял Кащей.

— Отсюда не уходят домой, а только пропадают навсегда. Бесследно…

Почтальон оглядел осунувшихся товарищей, которым порядком надоело бесцельно скитаться по необъятным просторам, лабиринтам, коллекторам и прочим объектам народного зодчества, и выразил другое родственное мнение, о котором предпочитают не говорить:

— Сталкер — это пожизненно, без права выбора. Это турист — не всегда турист.

— Ну, и какой вывод, — спросил его Дед, — хорошо это или плохо?

— Кто его знает?

— Всю жизнь жить без права переписки, — вмешался в разговор Бармалей. — То же, как-то неуютно. Неужели мы все контуженные?

— А тебя это смущает? — удивился Почтальон. — В нашем мире право выбора имеют очень немногие, если вообще, кто-то имеет! Единственно достоверный факт, где ты можешь реализовать такое право, это отношение с Богом. Ты можешь признать его господином, а можешь не признавать. Беспрекословные рабы ему не нужны.

— Роботы, лишённые человеческого начала? — уточнил Доцент.

— Именно! — подтвердил Крон. — Только личный выбор сердцем, без принуждения — вот основа основ, и если ты не признаешь Его, насильно в рай не поволокут, а из этого следует: ты там не будешь не потому, что не достоин, а потому что сам не захочешь. Свобода выбора.

— Многие предпочитают посредников, в виде мёртвого хлама, исключая личное общение, — добавил Комбат. — Но это самообман. В грехе жить намного проще и многие говорят — я на подходе к осознанию, но это ложь, которую они тщательно маскируют, в том числе и от самих себя, доверяя посредничество третьим лицам и предметам, которым твоя судьба до фонаря. Это и нужно сатане, который искушает благами земными, и обнадёживают неправдой, обманывая заблудших. Большинство, пусть и подсознательно, представляют Рай в строгом соответствии со своими представлениями: условностями, мировоззрением — исключая смирение и прочее, перенося личные блага вместе с собой, в новое место. Сюда, в их понимании собственной идеологии, входят: нынешнее положение, богатство и остальное. Этот Рай и обещает дьявол, вводя: кого в заблуждение, а кого, заманивая ложными посулами. «Где будешь ты? — Там, где твоё сокровище!»

— Что-то вас с утра, на философские изыскания потянуло! — очнулся от оцепенения Бармалей. — Вероятно, под впечатлением ночных кошмаров. Надо дожёвывать и готовиться к выходу.

— Точно — под впечатлением, — согласился Дед. — Настроение такое, что сюда потребно бы цыган.