«Крокодил»

Мой друг, самый Главный Сатирик,
сказал мне однажды про нас:
«Придурок помрет от придирок,
а нам это все в самый раз».

Мой друг, самый строгий читатель,
издатель, ругатель, но — друг,
сказал мне:
«А знаешь, писатель
приходит не «вот я!», а вдруг».

Я все приняла за основу
призвания и бытия,
сказала «спасибо» Пьянову,
добавив при этом:
«Вот я!»

СЕРЕНАДА

СТАРОМУ «ЗАПОРОЖЦУ»

Мы с тобой постарели?
Не грусти… Не грусти!
Слышим ветра свирели —
это значит — в пути.
Я живу так же резко
и колко, как еж.
Ты, намытый до блеска,
тоже очень хорош.
Так не будем о прошлом —
от глушителя дым…
Подмигни мне окошком
своим ветровым.
Мы заменим колодки,
наш рекорд впереди.
Ироничные щетки,
как брови, сведи.
Снова клич: «По машинам!»
Мой хороший, гони!
И тогда не страшны нам
ни собес, ни ГАИ.

ПОДРАЖАНИЯ

* * *

Подражание — подорожание
строк иль все-таки удешевление?
Подражание — обожание
любимого стихотворения.

* * *

Протоколы, как листья опали,
опустели карманы мои…
Ну, скажи, почему у тебя я в опале,
голубое, как небо, ГАИ?

* * *

Он бежал в «Океан» во всю прыть:
«Хорошо бы салаку купить!»

Руслан Киреев РАССКАЗИКИ

КАК ВАЖНО НЕ БЫТЬ СЕРЬЕЗНЫМ

Одного серьезного человека увенчали лавровым венком.

Но этот человек был очень серьезен только в своем серьезном деле.

А в жизни он не был серьезен чересчур.

Не был он также и буквоедом. Поэтому он решил: «венОк» или «венИк» — какая разница! Всего одна буква…

И стал по субботам париться в бане отличным лавровым веником.

Вот так даже из самой призрачной славы можно извлечь вполне реальную пользу.

ЗАСАДА

Трое вышли из дому.

Вышли в ночь, вышли в холод, вышли в дождь. Настроены они были решительно, движения их были резки, слова отрывисты:

— Ну, теперь-то он от нас не уйдет!

— Нет, боюсь, уйдет! Проскочит, как всегда!

— Не проскочит! У нас все продумано!

— Да, я стою на этой стороне, он — на той, ты — посредине.

— Я боюсь — посредине!

— Не бойся, он не посмеет тебя уничтожить!

— Нет, я боюсь! Он готов на всё, лишь бы прорваться!

— Некуда ему прорываться! Все пути перекрыты!

— Внимание! Он приближается! По местам!

— Мама, я боюсь!

— Руки вверх!

Трое дружно вскинули руки, пытаясь остановить машину с зеленым огоньком.

Но таксист, сделав немыслимый финт, обвел одного, другого, третьего и исчез в ночи.

НЕ ПО ПРАВИЛАМ

В этот день работники группы народного контроля беседовали особенно горячо, взволнованно и наперебой.

— Кто им позволил распивать спиртное в кафе? — возмущался председатель. — Причем официантка спокойно прошла мимо!

— Да-да, у меня все записано, — поддержал инспектор, — это кафе-молочная номер семь.

— А в ресторане что, лучше? — напомнила ревизор. — Полагается сто граммов водки на человека, а им сколько принесли?

— Да-да, у меня записано, — поддержал инспектор, — в среднем пришлось по двести семьдесят на брата!

— А этот пьяный утром на вокзале! — возмущался председатель. — Интересно, где он мог напиться до двух часов?

— Да-да, у меня все записано, — поддержал инспектор, — вокзальные часы показывали только десять.

— Ну, а продажа вина напротив больницы — это уж совсем безобразие! — возмущался председатель.

— Видели, как эти трое из окна палаты — прямо в забегаловку? — напомнила ревизор.

— Да-да, у меня все записано, — поддержал инспектор, — все три фамилии больных и имя продавщицы.

— В общем, дело ясное: полное нарушение правил торговли алкогольными напитками!

Вот какое единодушное мнение сложилось у работников контроля после просмотра нового художественного фильма.

ЖИВАЯ РАДУГА

Интересные все-таки бывают люди на свете!

Вот, к примеру, один. Очень интересный. Разнообразный, разноцветный…

В лютую февральскую стужу он синеет от холода. Жаркой июльской порой он бронзовеет от загара. Ясным январским деньком он розовеет от морозца И зимой и летом он зеленеет от злости.

И летом и зимой он желтеет от зависти.

Что осенью, что весной он чернеет от ненависти.

Что весной, что осенью он белеет от страха.

Но хоть бы в какую погоду, хоть бы в какой сезон, хоть бы один-единственный раз в году он покраснел от стыда!

РАССУДИТЕ НАС, ЛУДИН!