Кризис среднего возраста

Да он, быть может, так бы и прожил всю свою жизнь до гробовой доски — ходил на работу, лежал на диване, воспитывал Машку и пикировался с Верой, не чувствуя себя ущемленным. Если бы не встретил Катю. Но он ее встретил. Встретил! И что теперь прикажете делать? Нужен Вере муж, который всеми чувствами, всеми своими помыслами стремится к другой женщине? То-то и оно.

Вот такая забавная штука — жизнь. Откуда ни возьмись появляется новая баба, и не нужно тебе больше ни жены, ни детей, ни любимого дивана — только она одна.

А мать гонит из дома, все ей неймется. Вот ведь что самое интересное! Или так, или эдак — третьего не дано! И Катю тоже можно понять. Молодая, влюбленная, требует определенности, боится его потерять. И он не хочет ее терять. Только не сейчас — на самом пике! Но ведь теряет, теряет! Вера-то никуда не денется. Вцепилась в него насмерть — не отодрать. А Машку он и сам никогда не бросит. А Катя — птица вольная: взмахнет крылами — и нет ее, ищи ветра в поле.

Пока ему удавалось гасить эмоции, но, похоже, пробил час икс — в бой вступила тяжелая артиллерия в виде Катиной мамаши, а этот тандем ему не одолеть.

Страсти накалились до предела. Катя пошла ва-банк и на сей раз не уступит, он это чувствовал. Значит, придется принимать решение. Либо он остается с Верой жевать манную кашу и всю оставшуюся жизнь сожалеть об упущенных возможностях, либо уходит к Кате. И что его останавливает, если Вера все равно никуда не денется?

И вот эта-то простенькая мысль, что Вера никуда не денется, и оказалась заветным ключиком к головоломке. Все, черт возьми, просто как дважды два! Он уходит к Кате и живет с ней полной жизнью. А если эта жизнь вдруг не задастся, что сейчас даже трудно себе представить, возвращается в свою квартиру, потому что это, кроме всего прочего, его частная собственность.

Он не раб, прикованный к галере, а свободный человек, имеющий право быть счастливым и распоряжаться собственной жизнью по своему усмотрению. А чтобы исполнять отцовский долг, совсем необязательно жить вместе. Можно и под одной крышей быть плохим отцом, а он для Машки всегда был номер один и таковым и останется. Дети, между прочим, тоже вырастают и уходят из дома, но при этом не забывают о своих родителях.

Люди здорово умеют все запутывать. А в природе все устроено разумно. «Рыбка ищет, где глубже, а человек — где лучше» — вот и вся правда жизни. Остальное — лицемерие и словесная шелуха.

…Алексей пришел домой поздним утром, когда Вера была на работе, а Машка в школе. Достал с антресолей большой дорожный чемодан и аккуратно сложил туда рубашки, белье, пару костюмов. Отобрал любимые диски и застыл посреди гостиной, прикидывая, не забыл ли чего важного. Нет никакой необходимости тащить с собой весь гардероб. Он в любой момент может прийти сюда и забрать все, что нужно.

В двери заскрежетал ключ, и Леша испуганно вздрогнул, словно воришка, застигнутый на месте преступления неожиданно возвратившимся хозяином. Но пути назад уже не было. Он решительно подхватил чемодан и шагнул в прихожую.

— Куда это ты собрался? — заволновалась Татьяна Федоровна.

— В командировку.

— И далёко?

— В Швейцарию, — с вызовом огрызнулся он.

— Что это вдруг?

— Ну почему же вдруг?! Вопрос давно решался…

— А Вера знает?

Алексей помедлил.

— Я позвоню.

Татьяна Федоровна бессильно опустилась на стул.

— Сынок!..

Но дверь с тихим стуком уже затворилась.

21 КАТЯ

Итак, Катя была девушка умная и ошибок не допускала. А за Лешу стоило побороться — не козел, не урод, зарабатывает прилично и даже не курит. А главное, не пьет. И вот это последнее обстоятельство перекрывало все остальные, вместе взятые. Слишком хорошо она знала, что это такое. Испытала на собственной дубленой шкуре.

Отец был строителем, а пил как сапожник. И сколько она себя помнила, пребывал в этом своем омерзительном состоянии — от легкого подпития до глухого горячечного беспамятства. То, злобно-подозрительный, тяжело смотрел налитыми кровью глазами. То часами нес ахинею, не давая уснуть до рассвета. То вдруг впадал в беспричинную ярость, орал, багровея лицом, вздувая жилы. И Катя, дрожа от страха и ненависти, думала: «Вот сейчас одна из этих вздувшихся синих жил лопнет, не выдержав адского напряжения, и мы с матерью заживем наконец спокойной человеческой жизнью».

Сколько раз она слезно просила мать развестись, уйти от отца, но та только отмалчивалась.

— Тогда пускай он уходит! — кричала Катя. — Пусть убирается отсюда!

— Пускай уходит, — соглашалась мать.

— Ну так скажи ему! Прогони!

— Вот сама и скажи, а я на тебя посмотрю! Никогда он отсюда не уйдет. И нам уйти некуда.

— Всегда можно найти выход!

— Ну так найди его, этот выход! — взвивалась мать. — И мне подскажи! А то я, тупая, не вижу…