Кривой дом

— Да. ‘Мой сын страдает детским параличом, к счастью, в легкой форме, и мы решили не отдавать его в школу. Отец предложил нанять учителя для него- и моей младшей дочери Жозефины. В то время выбор был очень ограничен, так-как учитель должен был иметь освобождение от военной службы. Рекомендации мистера Брауна были вполне удовлетворительными, и я согласился. Могу добавить, что он оказался хорошим учителем и добросовестно относился к своим обязанностям.

— Он жил на половине отца?

— Да, там больше места.

— Вы когда-нибудь замечали некую близость между Лоуренсом Брауном и вашей мачехой?

— У меня не было возможности это заметить.

— Может быть, вы слышали какие-нибудь сплетни?

— Я не слушаю сплетен, инспектор?

— Очень похвально. Итак, вы не видели ничего плохого, не слышали ничего плохого и не говорили ничего плохого.

— Если вам угодно выразить это таким образом, инспектор.

Инспектор Тавернер встал.

— Ну что ж, благодарю вас, мистер Леонидас.

Я вышел вслед за ним.

— Вот это хладнокровие! — восхитился Тавернер.

Глава 7

— А теперь мы пройдем к миссис Филипп Леонидас. Ее сценическое имя — Магда Вест.

— Она хорошая актриса? Я слышал это имя и, кажется, видел ее в нескольких спектаклях, но не помню где и когда.

— Несколько раз она выступала в Вест-Энде, много играет в маленьких театрах и воскресных клубах. По правде говоря, ей очень -мешает избыток средств. Она может выбирать свои роли, а иногда даже финансировать постановку, в которой ей нравится какая-нибудь роль, как правило, совсем не подходящая для нее. В результате теперь она скорее любительница, чем профессиональная актриса, Магда. Особенно хороша в комедии, но в театрах ее не любят: слишком независима, и у нее скандальный характер.

Из гостиной вышла Софья.

— Мама здесь, инспектор,— обернувшись, сказала она.

Мы вошли в большую гостиную. Я едва узнал женщину, сидящую на парчовой кушетке. Безупречный туалет, красиво уложенные, волосы — трудно было поверить, что совсем недавно я видел ее в пеньюаре.

— Инспектор Тавернер, входите и садитесь. Может быть, хотите курить? Это ужасно. Я просто не понимаю, что происходит.— Она говорила тихим, ровным голосом— чувствовалось, что она решила держать себя в руках.— Не могу ли я чем-нибудь помочь вам?

— Благодарю вас, миссис Леонидас. Где вы были в момент убийства?

— Думаю, я ехала домой из Лондона. В тот день я завтракала с подругой в Айви. Потом мы пошли на распродажу одежды. В Беркли встретились с друзьями, выпили, и я поехала домой. Здесь застала страшную суматоху. Оказалось, что у моего свекра удар. Он.., умер,— Ее голос чуточку задрожал.

— Вы любили его?

— Я была преданна...— Она повысила голос. Софья слегка поправила картину Дега. И голос Магды снова стал тихим и ровным.

— Я очень любила его. Мы все любили его. Он был очень добр к нам.

— Вы ладили с миссис Леонидас?

— Мы редко виделись с Брендой.

— Почему же?

У нас мало общего. Бедняжка Бренда, ей доставалось!

Софья опять прикоснулась к картине.

— А именно?

— О, я знаю.— Магда печально улыбнулась и покачала головой.

— Миссис Леонидас была счастлива в браке?

— Думаю, да.

— Они не ссорились?

Снова улыбка.

— Я не знаю, инспектор. Они ведь жили отдельно.

— Она дружила с мистером Брауном?

Магда с упреком взглянула на Тавернера.

—  Я не думаю,— сказала она с достоинством,— что вы вправе задавать мне подобные вопросы. Бренда дружила со всеми. Она очень милый человек.

— Вам нравится мистер Браун?

— Он очень тихий. Довольно мил, но всегда держится так, что его трудно заметить. И вообще я его мало видела. 

А как преподаватель он хорош?

Наверное, да. Я не знаю. Филипп им доволен.

— Извините, мне мой вопрос; как вы думаете, были ли любовные отношения между мистером Брауном и миссис Леонидас?

Магда встала. Теперь это была великосветская дама.

— У меня нет никаких сведений на этот счет, и я не думаю; инспектор, что вы имеете право задавать мне такие вопросы. Она была женой моего свекра!

Я с трудом удержался от аплодисментов.

Инспектор тоже встал.

— Вы считаете, этот вопрос лучше задать слугам? — спросил он.

Магда не ответила.

—  Благодарю вас, миссис Леонидас.— Инспектор вышел.

— Ты замечательно отвечала, дорогая,— сказала Софья.

Магда задумчиво поправила локон и посмотрела в зеркало.

— Да,— сказала она. — я думаю, только так и надо было сыграть.

— А вам не следует идти с инспектором,— обратилась ко мне Софья.

— Послушайте, Софья, что я должен...

Я замолчал, потому что не мог в присутствии матери Софьи спрашивать, что я должен делать. Магда не проявляла ко мне ни малейшего интереса. Я мог, быть репортером, женихом ее дочери, полицейским и .даже гробовщиком: для Магды все они — только публика.

Взглянув на свои ноги, миссис Леонидас сказала неодобрительно:

— Эти туфли не подходят.

Софья взглядом дала мне понять, что я могу уйти,

И я присоединился к Тавернеру.

— Собираюсь повидаться со старшим братом,— сказал он.

— Послушайте, Тавернер, если кто-нибудь спросит меня, что я делаю в этом доме, как я должен ответить?

— А вас кто-нибудь спрашивал?

— Нет.