Кривая Роза. Рассказы про Испанию

Она хотела спросить: какие тесты? куда везут молодых людей? почему избавились от девушек? зачем захватили ее? Кто на самом деле они такие, протрезвевшие за одну минуту зеваки, превратившиеся в солдат?

Но катер резко сорвался с причала и рванул в ночное море. Мысли оборвались. Рыжая в кудряшку челка Розы неслась сзади. Мысли более не поспевали за вопросами.

Ехали молча, но женщина не чувствовала себя в опасности. Наоборот, странным образом, присутствие сильных незнакомцев успокаивало.

– Вы неонацисты? – наконец не выдержав, спросила она, воспоминая телевизионные ролики про «пошутивших» ребят в масках. Высказывались разные версии: от простой шутки глупых молодчиков до неонацистких движений, которые словно плохие грибы после токсичного дождя взошли и продолжают всходить по всему свету.

– Меня зовут Тиль, – усмехнувшись, представился Рыжий и назвал по именам всех друзей.

– Нет, мы антиглобалисты, или… нас так называют. Хотя антиглобализма не существует. Ведь мы все пользуемся сортиром?! – пошутил Тиль, но Роза поняла его шутку и невесело кивнула.

– А вы коммунистка? – теперь спросил он.

Роза до этого никогда не задумывалась к какой политической партии принадлежит. И хотя придерживалась коммунистических позиций, это правда, все же радовалась и гордилась демократическими достижениями Испании, где пенсионеры жили так, как должны были жить при коммунизме. Чего, судя по репортажам, не было ни в одной из коммунистических стран, из которых вышли великие вожди всех времен и народов. Каждый раз голосовала за социалистов, хотя и болело сердце, видя их много раз увозимых в наручниках за коррупцию в тюрьму. Всегда оправдывая подобные явления тем, что раз правосудие восторжествовало, значит, демократическая система все-таки работает. Хоть президента как и короля в их стране давно никто не выбирал.

– Наверное, – неопределенно выразилась Роза, а потом неожиданно расплакалась, выложив как на ладони все злоключения, которые произошли с ней и которые могут произойти с ее внуком Пако, собственно поэтому она попросилась к ним на лодку.

– Вы же туда плывете, да? – вытирая слезы спросила она.

Ребята слушали молча ее сердечные излияния и не останавливали, не ругали и не обнадеживали. Создавалось ощущение, что они знали, что все, что несет эта сумасшедшая бабка правда.

– Фотосессия в самом разгаре, – прервал Розу чернокожий паренек, имени которого она не запомнила, и была уверена, что оно вряд ли настоящее. Он подал большой бинокль с ночным видением сначала Тилю, тот удостоверился в зрелище и передал его дальше Розе.

Зная, что увидит нечто страшное, женщина взяла аппарат в руки и некоторое время с ужасом и холодом в груди всматривалась, настраивая зрение. То, что она увидела, было в общем-то не так кошмарно, как представлялось. Обычная оргия, местами напоминающая насилие. Подобное смотрят по платным каналам сумасшедшие взрослые. О таком Роза и ее кофейные компаньонки много раз говаривали и посмеивались на своих посиделках, критикуя современных людей за мерзкие наклонности и превращение в животных.

Но только сейчас было не смешно, ведь это могли совершить с Пако.

– Вы едете туда убивать? – прямо спросила Роза.

– Нам нужна только одна голова, того, который сейчас сзади. Если случаться еще жертвы, это входит в риски.

– Но ведь… – Роза не желала впадать в политические дискурсы с террористами или антиглобалистами, поди их разбери, в чем разница, но не могла остановиться. – Тиль, жертвы – это плохо. Ведь у каждого мальчика есть мама, папа, бабушка…

– Жертвы? – он усмехнулся, но как-то серьезно, все еще глядя в бинокль, не на Розу. Потом опустил его, отдал какие-то команды, и совсем без смеха сказал ей то, что она знала, как никто другой, вместо журналов про помаду каждый день читая статьи, прогнозы, политические трактаты, за много лет предсказавшие катастрофические события, стоящие прямо на пороге у человечества. – Сеньора, за последние десять лет около двадцати стран мира, из которых к слову вышли мы, – он указал на компаньонов, – пропали с карт планеты. Территории есть. Остались кое-какие названия и то не все. А людей и стран больше нет. Миллиарды жертв. Беспрецедентное вероломство. Не прикрытый геноцид. – Тиль говорил бесстрастно, как будто читал лекцию. Может быть, поэтому его слова врезались в память словно острые дротики в мягкую мишень. – Мы всего лишь пришли за этим… сеньором, который желает сделать из вашего гнезда публичный дом. Ну и еще парочка грехов за ним водится. – Наконец он улыбнулся, показывая великолепные ровные зубы. – Если вам будет спокойнее, – он нагнулся к ее уху. – этот ублюдок не человек. Не тратьте слезки на его похоронах.

– Вы отпустите нас живыми? – не отводя глаз от глаз Рыжего, задала Роза главный вопрос.