Криптономикон

— Да. Там, где их может перерезать лишь тот, кто владеет серьезными военно-морскими ресурсами.

— Черт!

— Таков новый баланс власти, Рэнди.

— Не хочешь же ты сказать, что правительства угрожают…

— Китайцы уже начали. Перерезали старый кабель — оптоволокно первого поколения — между Японией и Кореей. Не бог весть какой важный кабель — они сделали это в качестве предупредительного выстрела. А каково золотое правило в отношении правительств, перерезающих подводные кабели?

— Как ядерная война, — говорит Рэнди. — Легко начать. Сокрушительные результаты. Поэтому никто этого не делает.

— Но если китайцы перерезали кабель, другие правительства, заинтересованные в несвободе информации, могут сказать: «Ага, китайцы это сделали, мы должны показать, что в силах нанести ответный удар».

— И это происходит?

— Нет, нет, нет! — говорит Ави. Они остановились перед самой большой выставкой острогубцев, какую Рэнди видел в жизни. — Это просто демонстрация мускулов. Нацеленная не столько против других правительств, сколько против предпринимателей, владеющих подводными кабелями.

До Рэнди наконец доходит.

— Таких, как Дантист…

— Дантист вложил в частные подводные кабели больше, чем кто-либо еще в мире. Ему принадлежала миноритарная доля в перерезанном кабеле между Японией и Кореей. Он как крыса в крысоловке. У него нет абсолютно никакого выбора, кроме как делать, что велят.

— А кто велит?

— Уверен, китайцы глубоко в этом замешаны — в их правительстве нет сдержек и противовесов, поэтому они более склонны к резким движениям.

— И больше других теряют от бесконтрольного распространения информации.

— Да. Однако выскажу циничное предположение: за этим стоят и многие другие правительства.

— Если так, — говорит Рэнди, — то мы в полной заднице. Рано или поздно начнется тотальное перерезание кабелей. Вся связь оборвется. Конец истории.

— Так теперь дела не делаются, Рэнди. Правительства собираются и договариваются. Как в Брюсселе после Рождества. Приходят к соглашению. Ничего тотального не происходит. Обычно.

— Значит, они до чего-то договорились?

— Насколько я могу заключить. Достигнут баланс между ведущими военно-морскими державами, способными перерезать кабели, и владельцами этих кабелей. Каждая сторона боится другой, поэтому они пришли к мирной договоренности. Ее бюрократическое воплощение — МОКПД.

— И Дантист как-то в этом участвует.

— Вот именно.

— Так что, может быть, наезд на «Ордо» действительно организовало правительство.

— Вряд ли Комсток лично отдал такой приказ, — говорит Ави. — Скорее Дантист просто хотел выслужиться.

— А как насчет Крипты? Султан тоже участвует в соглашении?

— Прагасу отмалчивается. Я сказал ему то, что сейчас тебе. Изложил свою теорию. Он вежливо улыбнулся. Не подтвердил и не опроверг. Однако дал понять, что Крипта войдет в строй по графику.

— Мне трудно в это поверить, — говорит Рэнди. — Крипта — их худший кошмар.

— Чей?

— Правительств, которым надо собирать налоги.

— Рэнди, правительства всегда найдут способ собрать налоги. В худшем случае Налоговое управление США установит один-единственный налог на все виды собственности: дом в киберпространстве не спрячешь. Но учти, что, кроме Штатов, есть еще одна заинтересованная сторона: Китай.

— Ин! — восклицает Рэнди. Оба разом вбирают голову в плечи и озираются. Пасокон отаку заняты своими делами. Продавец разноцветных ленточных кабелей с вежливым любопытством смотрит на двух американцев, потом отводит взгляд. Они выходят с рынка. Начинается дождик. Почти неотличимые девушки на шпильках и в мини-юбках строем идут посередине улицы, закрываясь огромными зонтами с рожицей мультипликационного персонажа.

— Ин ищет золото в Бандоке, — говорит Рэнди. — Он думает, будто знает, где Голгофа. Если он ее отыщет, ему понадобится очень специфический банк.

— Не одному ему нужен очень специфический банк, — говорит Ави. — Много лет Швейцария имеет дело с правительствами и околоправительственными структурами. Почему Гитлер не оккупировал Швейцарию? Потому что фашисты в ней нуждались. Крипта занимает ту же экологическую нишу.

— Ясно, — говорит Рэнди. — Значит, ей позволят существовать.

— Думаю, да. Мир в ней нуждается, — отвечает Ави. — И мы будем нуждаться, когда раскопаем Голгофу.

Внезапно Ави корчит хитрющую физиономию; кажется, что он сбросил лет десять. Рэнди впервые за два месяца хохочет от души. Что-то внезапно сдвинулось в его душе — весь мир вокруг выглядит иначе.

— Мало знать, где она. Енох сказал, что сокровища упрятаны глубоко в скальной породе. Чтобы их достать, нужен серьезный инженерный проект.

— А зачем, по-твоему, я в Токио? — спрашивает Ави. — Ладно, пошли в гостиницу.