Криптономикон, часть 2

Но если автомобиль, брошенный на стоянке неведомым студентом, порождает самовозобновляющиеся смерчики размером с наперсток в нескольких сотнях ярдов по ветру, то может быть, на мир следует смотреть с чуть большей опаской и быть готовым принять истинную и полную головоломность Вселенной, ограниченность наших человеческих сил. А уж от этого шага недалеко и до другого: сказать, что детство, лишенное исполинских психологических встрясок, жизнь, затронутая лишь слабыми и даже забытыми влияниями, могут привести, далеко по ветру, к небезынтересным последствиям. Рэнди надеется, хотя и очень сомневается, что Ами, сидя в зеленом водорослевом свете и читая про неумышленное истребление кайюсов, думает, как он.

Рэнди возвращается к тете в Начало Координат. Дядя Ред объяснил ей, несколько снисходительно, как важно правильно распределить вещи по экономической ценности, за что был отправлен в долгую одинокую прогулку по оси +х с серебряным сервизом в руках.

— Почему нельзя было сделать все это дома на бумаге? — спрашивает тетя Нина.

— Мы подумали, что, физически двигая вещи, лучше прочувствуем процесс, — говорит Рэнди. — А потом, полезно было осмотреть их буквально в холодном свете дня.

(Альтернатива: десять—двенадцать взвинченных родственников толкутся в набитом под завязку контейнере, из-за сервантов слепя друг друга фонариками.)

— Мы выскажем свои предпочтения, и что потом? Вы сядете и все просчитаете на бумаге?

— Нет, потребуется слишком большой объем вычислений. Вероятно, придется применить метод цифрового дарвинизма — ясно, что строго математически решить не удастся. Вчера отец послал е-мейл знакомому в Женеве, который занимался сходными задачами. Если повезет, скачаем подходящую программу и запустим ее на Тере.

— Тере?

— Тера. Как в «терафлопс».

— Все равно не поняла. Если ты говоришь «как», то изволь называть понятное мне слово.

— Один из десяти самых быстрых компьютеров мира. Видишь красное кирпичное здание справа от оси минус игрек? — Рэнди указывает вниз по склону. — Сразу за новым физкультурным корпусом.

— Это где антенны?

— Да. Его построила компания из Сиэтла.

— Он, наверное, страшно дорогой.

— Отец выцыганил.

— Да! — бодро подтверждает дядя Ред, вернувшись из положительной области x. — Вот кто потрясающе умеет находить спонсоров.

— Странно, что я до сих пор не замечала в нем особого дара убеждать, — молвит тетя Нина, с заинтригованным видом направляясь к большим картонным коробкам.

— Нет, — говорит Рэнди. — Просто он заходит в конференц-зал и начинает клянчить, пока всем не становится так за него неловко, что они соглашаются подписать чек.

— Ты сам это видел? — скептически спрашивает тетя Нина, берясь за коробку с надписью: «СОДЕРЖИМОЕ ВЕРХНЕГО БЕЛЬЕВОГО ШКАФА».

— Нет, но рассказы слышал. Научный мир тесен.

— Он сумел сколотить неплохой капитал на трудах своего отца, — говорит дядя Ред. — «Если бы мой отец запатентовал хотя бы одно из своих компьютерных изобретений, Палусский колледж был бы больше Гарварда» и все такое.

Тетя Нина уже открыла коробку. Почти всю ее занимает одно йглмское одеяло, шерстяное, в серовато-бурую и буровато-серую клетку. Оно толщиною примерно в дюйм; когда внуки съезжались к бабушке на каникулы, одеяло доставалось опоздавшему в качестве «штрафного». От запаха нафталина и плесени тетя Нина кривится, как скривилась до нее тетя Энн. Лет в девять Рэнди довелось спать под этим одеялом: он проснулся в два часа ночи от бронхоспазма, перегрева и смутного ощущения, что во сне его хоронили заживо. Тетя Нина захлопывает коробку и смотрит в сторону «импалы». Робин Шафто уже бежит к ней. Он неплохо сечет в математике и легко схватил общий принцип, поэтому знает, что коробку надо нести далеко в область (–х, – у).

— Наверное, меня просто беспокоит, что мои предпочтения будет оценивать суперкомпьютер, — говорит тетя Нина. — Я постаралась ясно выразить, что хочу. Но поймет ли меня машина? — Она останавливается у коробки «ФАРФОР», словно нарочно мучая Рэнди, которому очень хочется заглянуть внутрь, но страшно навлечь на себя подозрения. Он — рефери и поклялся быть объективным. — Про фарфор забудь. Чересчур старомодный.

Дядя Ред уходит за одну из машин — вероятно, до ветра. Тетя Нина говорит:

— А ты, Рэнди? У тебя как у старшего сына старшего сына могут быть свои пожелания.

— Без сомнения, мои родители, когда придет их время, передадут мне часть бабушкиного и дедушкиного наследства, — отвечает Рэнди.

— Очень дипломатично. Молодец, — кивает тетя Нина. — Но ты единственный из внуков помнишь деда и, вероятно, хотел бы что-нибудь получить на память.