Крип

Ольга замерла. А фигура сделала два быстрых шага в ее направлении, но под углом, не напрямую. Теперь беглец из «Видока» не казался слепым, но как будто воспринимал мир по-иному, не глазами, не слухом. Снова замер, уставившись в пустоту стеклянной маской.

- Жертвенность, это похвально, - поведал голос, обращаясь напрямую к смыслам в голове Ольги. - Но к чему она тебя привела?

Девушка трясущимися пальцами натянула лямку на правое плечо.

- Отец. Мать. Брат. Сверстники. Все они что-то покупали в своей жизни.

Левое плечо дрогнуло, сумка чуть не сорвалась. Ольга прикусила губу до капельки густой и странно холодной крови.

Фигура выпрямилась, замерла, опустив руки по бокам.

- Уверенность в себе. Утоление комплексов. Чувство величия. Избавление от страхов. Обычное удовольствие, наконец.

Последняя фраза прозвучала с грустным и понимающим сочувствием. Ольга моргнула, прикусила язык, чтобы не закричать от последних слов. Она чувствовала себя так, словно саму ее душу вывернули наизнанку и встряхнули, открывая всему свету до крайнего уголка. А затем окунули в деревенский сортир. Слезы опять задрожали на кончиках ресниц. Ни к селу ни к городу подумалось, что после стольких рыданий глаза у нее, наверное, покраснели целиком, как у вампира.

- Они приобретали на какое-то время то, чего им не хватало. Но платили не они. Платила за все ты, несчастное дитя. Своим временем за их время. Своим унижением за их краткое упоение собственной значимостью. Слезами за смех. Болью и разбитой душой за …

- Нет!!! - вырвалось у девушки, само по себе. Страшный вопль, пробивающийся из глубины души, который отрицал все, требовал остановиться, не продолжать, не будить то, что было давно и прочно захоронено.

- О, да, - жуткое чучело почувствовало слабину и сделало два уверенных шага в точном направлении.

Теперь Ольга не сомневалась, что тварь - как бы дико это ни звучало - ориентируется на ее мысли, чувства, эмоции. Провоцирует, выслеживает. А значит, требовалось не плакать, но сцепить зубы и давить желание снова орать в голос от лютой тоски. Блеклая нежить уже поблекла на три четверти, она буквально растворялась, как луч кинопроектора в струйке пара. Еще немного, и пропадет совсем. Только бы продержаться.

- Твой любимый братец, не так ли? Это ведь был он?

Ольга молчала. Выставив зубы, как злобный кролик, она подтянула выше самодельный рюкзак, чтобы не оттягивало так сильно плечи. Вентильная композиция теперь располагалась у нее строго за спиной, а зловещая нежить прямо и немного левее. Ольга сдержала всхлип и тихонько шагнула направо. Фигура еще что-то говорила, однако девушка сумела отгородиться от чужих слов. Ненадолго, но достаточно, чтобы незаметными шажками обойти врага по дуге вдоль стены. Сильно помогало то, что противник явственно слабел. По мере того как сама реальность выталкивала его куда-то на тот свет, тускнел и колдовской голос.

Впрочем, надолго вымученного - на жалких остатках воли - самоконтроля не хватило.

- Но ведь все повторяется, не так ли? Одна, в чужом мире, в другом времени, с ножом против опасностей, которых даже не можешь представить. И ради кого все это? Ты ничего не знаешь про инквизитора. Сколько зла он сотворил? Скольких невинных замучил во имя слепой веры?

Шаг, еще шаг. Враг чувствовал ее близость, делал быстрые развороты на месте, крутя головой как радаром. Но тщетно.

- Опять кто-то покупает себе то, чего лишен. И снова ты платишь по чужому счету. Только на этот раз добровольно. Самоотверженно. Готова обменять свою жизнь на лишние часы жизни для инквизитора.

Ольга прикинула, что теперь можно и побежать. С другой стороны кто знает, на какие рывки способен враг. Нет, лучше потихоньку, зато верно.

- Причем бесполезной жизни, которая не нужна даже ее хозяину, потому что приносит лишь разочарование. Ведь наш бедненький Фидус всю свою жизнь провел в унижении. Слабое ничтожество в тени славы великого Криптмана-старшего.

Ого. А у Крипа, оказывается, богатая история. Впрочем, упоминание проблемы отцов и детей не особо задело ее сердце.

- Только на сей раз, цена будет слишком высока. Никто не скажет тебе «спасибо». Никто даже не испытает мимолетную благодарность. Они примут как должное всю твою жертвенность, всю безумную храбрость одинокой маленькой женщины. И осудят за «ересь», которой ты даже не понимаешь.

«Да пошел ты»

- Дитя, впереди много путей, но если ты отправишься к инквизитору, все они в итоге приведут тебя к смерти. Подумай об этом.

Кажется, человек-пугало исчерпал набор убеждения. Его слова звучали весомо и правильно, но Ольга слишком хорошо запомнила ощущение нечистой липкости, которой обернулся золотой свет надежды. Может, относительно Крипа чучело было право как боженька, только вот само оно неожиданной гостье добра никак не желало. А значит, решительно следовало в жопу со всем пафосом и проникновенными речами.