Крестоносцы

Ахмет был сержантом ICDC, то есть местной национальной гвардии. Он привозил в эту больницу Джин, соблюдая предварительную договоренность, в качестве двоюродной сестры. Здесь никто не знал ее настоящего имени. В больнице она была не Мэри-Джин Роджерс, капитан медицинского корпуса США, а некоей Аматулой Байян, дальней родственницей Ахмета Байяна, наполовину — арабка, наполовину француженка. Дочка эмигрантов, якобы выехавших давным-давно в Париж, а теперь, получив там образование, вернувшаяся помочь своей стране.

Отличное знание арабского языка и некоторых местных наречий позволяло Джин играть эту роль, и группировка Аль-Каида сквозь пальцы смотрела на ее присутствие. Знай они о реальном положении вещей, молодая женщина не проработала бы в больнице и одного дня. В данном случае ей полагалась мгновенная смерть, хотя опасность и так оставалась. Только репутация отличного хирурга спасала Джин. Лидеров местных бандформирований никто не страховал от серьезных увечий, поэтому за свои шкуры они дрожали и хорошего хирурга придерживали. Еще ни разу Джин не вызывали к кому-либо из бандитов. Ездил местный доктор Фарад, но подобный поворот событий не исключался. Молодая женщина подозревала об этом. Фарад — обычный медик, и случись черепно-мозговая травма или огнестрельное ранение сердца, он мог не справиться. Тогда повезут ее, даже не спрашивая. Джин вполне отдавала себе отчет в происходящем, и не только она. Пройдя дополнительную подготовку на базе в Форт-Беннинг, в штате Джорджия, она готовилась хладнокровно реагировать на такую встречу, а заодно к сбору и передаче на базу необходимой информации о расположении боевиков в городе. Джин помогали медицинская сестра Михраб и доктор Фарад. Оба мечтали когда-нибудь перебраться в Штаты, и она обещала им место в своей клинике. Все осознавали призрачность надежд — информаторов у Аль-Каиды хватало, у них всюду были глаза и уши, они следили за каждым шагом Джин, ее помощников, даже пациентов после выздоровления. Последних Аль-Каида проверяла на наличие или отсутствие вербовки.

— Добрый вечер, госпожа.

Как только Джин вошла в здание больницы, Михраб сразу вышла ей навстречу. Красивое смуглое лицо, обрамленное светлым платком, явно встревоженное, а большие светлые глаза смотрели испуганно. В коридорах темно, лишь изредка мерцали лампочки, ведь перебои с электричеством так просто не устранишь. Из-за неисправности кондиционеров в воздухе стояла страшная духота. Только в операционной, где все американское и самостоятельная подача тока, вроде как другой мир, похожий на европейский. Больные лежали вдоль стен на деревянных лавках, палаты переполнены. Произошла очередная перестрелка в городе, и привезли много раненых, в основном обычных жителей.

— Что у нас сегодня, Михраб? — спросила Джин, направляясь в предоперационную, чтобы переодеться. Михраб шла за ней.

— Две травматические ампутации, много осколочных, мэм, — ответила сестра, — две полостные и проникающее в грудь. Доктор Фарад как-то справился со всем этим, но просит вас проверить швы. Еще есть один очень сложный случай. Ранение в голову, мэм, состояние критическое. Доктор Фарад говорит, надо делать трепанацию, но он не умеет. Вся надежда только на вас.

— Кто раненый?

— Мальчик тринадцати лет. На базаре, где его мать продавала финики, носился с мальчишками в футбол. Шахид взорвал себя, и попало в него. Мать рыдает в коридоре, ведь у нее бандиты уже двоих сыновей убили. Одного прямо во дворе за отказ от помощи, второй случайно попал в перестрелку, а самый маленький остался. Я ей сообщила о вашем приезде, мэм. Она готова вам ноги целовать!

— Лишнее, Михраб. — Джин недовольно поморщилась. — Надо сначала осмотреть рану.

— Доктор Фарад провел всю предварительную подготовку.

— Хорошо. Тогда разложи мой инструмент, и мальчика быстро отправляй в операционную. Что с тобой?

Она отметила дрожь в пальцах девушки. Та чуть не уронила кусачки для удаления костной ткани, когда саквояж раскрылся в руках Михраб.

— Осторожно, Михраб. — Джин подхватила его. — Инструмент стерилизован, и мне будет трудно…

— Простите, мэм, я сама не своя. — Медсестра побледнела.

— Так все-таки? Что-то серьезное?

Джин взяла саквояж из рук девушки и поставила на стол.

— Я сама разберу.

— Мэм, — Михраб подошла ближе и перешла на шепот, — вчера к нам в дом приходили эти… — Она запнулась.

— Понимаю.

— Люди шейха. Он контролирует наш район, поэтому прислал своих людей к моему брату.

— Их предложения?

— Они требуют от Салида заложить бомбу на элеваторе. Как вы знаете, мы живем недалеко. Я подслушала, мэм, бомба очень мощная.

— На элеваторе?

— Да, они уже водили его и показывали место. Там, где американские конвои проезжают постоянно, по пути в город и обратно на базу.

— Водили на элеватор?

«По идее, на элеваторе находятся украинцы», — подумала она.

— Никого не видели?

— Никого, мэм. Ваши солдаты оттуда ушли.

— Ушли? Ты уверена?

— Не знаю. Я наблюдала с чердака за их сборами и уходом. Элеватор пуст.

«Командование-то и не предполагает саботаж. Очень мило».