Крёстный сын

-- Да, есть. Во времена нашей единственной Правительницы был принят закон, по которому осужденному на смерть даруется жизнь, если женщина требует его себе в мужья. -- Ив облегченно вздохнула, адвокат продолжал: -- Закон применялся не часто, но неплохо работал. Большей частью подобные браки оказывались вполне нормальными, некоторые даже счастливее большинства. Это понятно: ни одна здравомыслящая женщина не станет искать мужа на скамье смертников, если, конечно, она абсолютно не уверена в этом мужчине. Ну, а не здравомыслящая, скорее всего, и без смертника будет маяться по жизни и оставит столь же неумное и несчастливое потомство. Случалось пару раз, такие браки заканчивались убийством, и после этого осужденного уже ничто не могло спасти. Одно время я много думал об этом законе, удивляясь четкости работы его механизма. Но так уж устроен мир: женщины мудрее и безжалостнее мужчин.

Он замолчал. Ив, подивившись про себя философскому настрою законника, спросила:

-- Сударь, вы сказали "закон применялся". Почему прошедшее время?

-- О, не беспокойтесь, моя леди, его никто не отменял, просто уже давно не использовали, по крайней мере, в дворянской среде.

Его слова совершенно успокоили дочь Правителя. Адвокат посмотрел на ее просветлевшее лицо и вздохнул.

-- Моя леди, я еще не все рассказал об этом.

-- Я вас внимательно слушаю.

-- К сожалению, не все так просто и хорошо, как может показаться. Правителям-мужчинам закон показался слишком... женским, что ли. Поэтому к нему приняли некоторые дополнения.

Ив молча смотрела на собеседника, ожидая продолжения и подвоха. Наблюдая за своим отцом, она досконально познакомилась с мужским стилем управления государством. Адвокат тем временем продолжал:

-- Осужденному даруется жизнь, но он становится человеком вне закона. Герцог лишится всего: титула, дворянства, родового имени, имущества, всех прав. А это значит, что при необходимости он не сможет защитить ни себя, ни вас, не вступая в противоречие с законом. Например, если кто-то оскорбит его словом или действием, и он ответит на это так, как привык, он снова станет смертником, даже если обидчик отделается легкими царапинами. Более того, как только он станет вашим мужем, закон перестанет защищать его. Любой сможет сделать с ним все что угодно вплоть до убийства и не понесет за это никакого наказания...

Адвокат хотел сказать еще что-то, но побледневшая Ив прервала его:

-- Спасибо, хватит, все понятно.

Адвокат смотрел на нее с сочувствием.

-- Сожалею, ваше высочество, что не могу быть вам полезен.

-- Вы уже оказались полезны, сударь. Теперь, по крайней мере, я точно знаю, на что мы можем рассчитывать. Скажите, а я буду как-то поражена в правах, если возьму герцога в мужья?

-- Нет, моя леди, вы ничего не потеряете, все привилегии дворянства и происхождения останутся при вас.

"Значит, мне придется махать мечом, если кто-нибудь попробует к нему сунуться", -- подумала девушка, но тут же представила, как отреагирует на это Филип, и впала в отчаяние. "Наверняка он решился на суд, чтобы положить конец догонялкам и унижениям, а теперь получится еще хуже. Правда, если мы вернемся на остров, никто не сможет нам угрожать, а отец должен, наконец, отцепиться и быть доволен, раз все уладится по закону..." Она вздохнула.

-- Сударь, когда вы будете говорить с герцогом, не упоминайте, пожалуйста, об этом законе.

-- Моя леди, думаю, ваш друг знает о нем, -- ответил адвокат. -- Простонародье и криминальные элементы осведомлены об этом "Даре Правительницы", как они его называют, гораздо лучше дворянства.

-- Да, скорее всего знает, -- проговорила Ив, вспоминая поведение Филипа с момента их встречи с Правителем, -- но я уверена, он и не подозревает о дополнениях. И ему не нужно узнавать о них раньше времени.

-- Хорошо, ваше высочество. Даже если герцог сам заведет об этом разговор, я не упомяну о дополнениях.

-- Не заведет, я уверена, но в любом случае, спасибо.

Прежде чем распрощаться, адвокат пообещал на следующий же день посетить Филипа и в дальнейшем держать дочь Правителя в курсе происходящего.