Крестный путь

Так нет же. Он начал «прислушиваться к звучанию» болгарской, моравской, еще какой-то славянской речи, и ПОД КАЖДУЮ!!! лепить особый алфавит, заимствованный в основном из греческого, но в изрядно искаженной форме. Ну, не нравится тебе латиница, так ты хоть греческий алфавит не курочь! А покурочил, так остановись на чем-то одном! Нет. Он вдалбливал свои недоделанные алфавиты всем попутным народам, улучшал кириллицу по дороге, и в следующую столицу приходил с «улучшенной» версией. Если бы тогда коммуникации и международные отношения были, как сейчас, то мы бы от Windows'862 к Windows'866 и без посторонних перебрались. А так пришлось в одних славянских языках вообще отказаться от кириллицы, в других — вот несчастье! — вводить разные тильды, пимпочки и примочки. Славянские языки превратились в вавилонское сборище и вопят скорее матерными, чем ангельскими голосами. Особенно это слышно, когда продираешься через кодировки электронной почты.

Святой наш Отец восторженно вздыхает о «прекрасной заре народной письменности», он гордится, что «в ныне просвещеннейших странах — Англии, Франции, Германии... и мысли о том еще не имели»...

Повезло людям.

В итоге после «второго крещения» кириллицей славянская культура оказалась размытой, отколотой от Запада, и раскол этот ширился, разрастался взаимным непониманием между братскими народами.

Вот таким казенным кнутом и церковным пряником хлестнули нас несчастные 9-й и 10-й века.

И понеслась русская Тройка!...

Впрочем, почему Тройка?

Мы же только два коня насчитали — троянское православие и оккупационную государственность?

А в том-то и дело, что эти два говорящие коня стали навязчиво спрашивать у нас, не желаем ли мы, русский народ, быть третьим в их упряжке?

«Не-а!» — мычим мы на чистом русском языке.

«Хотят единогласно!» — выписывают кони своей иноходью — кириллицей.

Так и тащимся мы.

Рядом, но порознь.

Тягловый бык и пристяжные клячи.

Глава 4 Неопалимая доверчивость

Вообще-то, официально Русь крестили пять раз. Вот эти пять крещений:

1. Крещение отдельных поселений Апостолом Андреем.

2. Крещение (просвещение) славян Кириллом и Мефодием.

3. Крещение варяжских вождей Аскольда и Дира.

4. Крещение св. Ольги, княгини Киевской.

5. Крещение — «окончательное» — св. Владимира Красное Солнце.

Примерно с третьего раза крестители поняли, что крестить нас или наши избы — бесполезно. Полезней окрестить хрен и редьку в наших огородах. Баб в наших банях. Зато крестить вождей — милое дело! От них крещение ниспадает на народ по правительственной вертикали, и мы становимся такими крещеными, что даже пальцы в кармане скрещиваем в священную нашу фигуру.

Крещение Аскольда и Дира случилось при занятных обстоятельствах. Эти два рюриковских командира после захвата Киева в конце 864 года навалились на Константинополь. Быстро овладев окрестностями священного города, северяне устроили беспредельную резню, повергшую в шок и трепет видавших виды византийцев. Император Михаил III срочно прервал отпуск и с риском для жизни прорвался в осажденную столицу по воде, через флотилии захватчиков. Все вокруг горело ярким пламенем, — русские жгли пригороды. Деваться было некуда, и Михаил с патриархом Фотием бросились во Влахернскую церковь, припасть к чудотворной ризе Богоматери, — она там хранилась в нафталине. От ризы исходило такое поле, что Михаил с Фотием воспряли, прихватили ризу с собой и стали использовать ее как оружие массового уничтожения.

Работает эта штука так. Нужно потрясти подолом ризы над поверхностью захваченного противником водоема, а потом — ка-ак шваркнуть! — ка-ак окунуть подол в воду!

Тут сразу начинается шторм в 12 баллов — по числу Апостолов. Каждый балл, каждый вал уничтожает не менее одной двенадцатой вражеского флота, так что идущий последним, аки по суху, 13-й ходок — Иисус только разгребает на поверхности залива Золотой Рог щепки русской сосны.

От такого ужаса русские драпают к себе в Киев, сидят тихо, да еще присылают в Константинополь с нижайшей просьбой «крещения».

К нам тут же направляется епископ Михаил, который начинает слать начальству насквозь лживые отчеты, будто по его приезду весь русский народ сбежался на собрание. «Председательствовал сам царь со своими вельможами и сенаторами». И только раскрыл епископ Евангелие, только читнул оттуда пару фраз, как русские забеспокоились и стали слушать не просто так, а навострив уши. Кончики ушей у нас тогда были острыми, как у волков.

Епископ вкратце прошелся по христианским чудесам, и тут русские вскочили с мест и стали рычать наперебой, что ни хрена не поверят в эту лабуду, если епископ немедленно не покажет нам какое-нибудь чудо! Нас на понт не возьмешь! Вот, хоть бы это чудо — о трех отроках в огненной печке — очень нам подходит! Мы отроков жарить очень любим. Задние ряды првстали на мохнатых лапах, передние явственно сглатывали слюну.