Впервые дон выразил неудовольствие, спросив:
— Без этого не обойтись?
Хейген пожал плечами:
— Вам виднее. Но он так благодарен приглашению на свадьбу, которого никак не ожидал, что жаждет выразить свою признательность.
Дон Корлеоне жестом показал, что готов принять Люку Брази.
Кей Адамс, разглядывая окружающих, выделила Люку Брази из числа прочих, поразившись свирепости его лица. Она спросила у Майкла, кто это. У Майкла была тайная цель постепенно и без лишних эмоций дать понять своей будущей жене, с какой яблоньки он упал. Пока Кей считала, по-видимому, что дон Корлеоне обычный бизнесмен, разве что не очень щепетильный в своих делах. Майкл, приоткрывая перед нею завесу над истиной, сказал про Люку Брази почти правду: страшнее его трудно найти среди преступников восточных штатов. Он убийца-одиночка, и потому практически всегда уходит от карающей десницы закона.
Сообщив это Кей, Майкл состроил гримасу и добавил:
— По правде говоря, я не знаю, какая доля истины есть в этих сплетнях. Точно я знаю только, что он в некотором роде друг моего отца.
Только сейчас Кей начала догадываться кое о чем. Она спросила Майкла с сомнением в голосе:
— Не хочешь ли ты сказать, что твой отец пользуется услугами этого типа?
«Черт бы побрал все!» — подумал Майкл и ответил прямо, чтобы расставить точки над «i»:
— Лет пятнадцать назад конкуренты по импорту масла чуть не убили отца, чтобы перехватить его дело. Пришлось прибегнуть к помощи Люки Брази. Я слышал, что за полмесяца он прикончил шестерых и тем положил конец знаменитой оливковой войне.
Майкл улыбался, будто все это было веселой шуткой, но Кей передернуло:
— В твоего отца действительно стреляли гангстеры?
— Пятнадцать лет назад. А с тех пор все тихо-мирно, — Майкл уже стал опасаться, что для нее это слишком.
— Ты просто хочешь запугать меня, — приняла шутку Кей. — Решил, что тогда я за тебя не пойду! — она подтолкнула его локтем. — Остроумный замысел, ничего не скажешь.
Майкл продолжал улыбаться:
— А ты все-таки поразмысли на досуге.
— Нет, он и правда убил шестерых? — спросила Кей.
— Во всяком случае, об этом писали в газетах, — подтвердил Майкл. — Но доказать-то невозможно. Я думаю, в прошлом у этого парня тоже есть кое-что такое, о чем распространяться не стоит. Мне отец не рассказывал, но Том Хейген знает, хоть тоже не разговаривает на эту тему. Я как-то попробовал поддразнить его, мол, интересно, когда я буду достаточно взрослым, чтобы знать про Люку Брази. А он мне ответил: «Через сто лет». — Майкл отхлебнул вина. — Должно быть, его история так же безобразна, как сам Люка.
В самом деле, Люку Брази мог напугаться даже сатана. Достаточно было увидеть его, чтобы почувствовать опасность, Низкорослый, с бульдожьим широким лицом, он носил на себе каинову печать кошмара. Его темно-карие глаза казались мертвенными, в них не было тепла и света. Тонкие, словно резиновые, губы напоминали цветом сырое мясо.
Его репутация убийцы была не более легендарна, чем его преданность Крестному отцу. Люка Брази стал одним из тех краеугольных камней, на которых строилась мощь семейства дона Корлеоне. Второго Люку отыскать трудно, а может, и невозможно. Он не страшился ни полиции, ни бога, ни черта, ни общественного мнения. Но дон Корлеоне был тем единственным в мире существом, которого Люка любил и боялся, — по собственному выбору и по своей доброй воле. Представая перед очами дона Корлеоне, ужасный Люка Брази каменел от почтительности. Вот и сейчас, кое-как пробормотав слова поздравления и выразив надежду, что первенец будет наследником, он счастлив был уже тому, что мог преподнести дону свой подарок для новобрачных: пакет с банкнотами. Это было пределом его мечтаний.
Хейген отметил про себя перемену в поведении дона Корлеоне. С Люкой он вел себя, как государь, принимающий своего верного подданного — достойно, но без тени фамильярности. Каждым сказанным словом, каждым жестом дон подчеркивал, как здесь ценят Люку Брази, как дорожат им. Дон ни на минуту не засомневался, что подарок для новобрачных передан не в их, а в его руки. Он отнесся к этому с полным пониманием.
Денег в этом конверте наверняка было больше, чем в любом другом. Можно не сомневаться, что Люка Брази провел немало часов в мыслях о том, сколько преподнесут остальные и какую сумму надо подарить ему, чтобы показать, насколько выше его уважение к дону, как он предан ему. Поэтому Люка и стремился передать свой конверт вовсе не молодоженам, а лично хозяину, и дон спустил ему эту маленькую вольность, поблагодарив в самых изысканных и цветистых выражениях. Хейген с интересом наблюдал, как из-под свирепой оболочки проступает улыбка удовлетворения на страшном лице Люки Брази. Он поцеловал дону руку и удалился в стеклянную дверь, открытую для него Хейгеном. Благоразумный советник дона вежливо улыбнулся жуткому визитеру на прощанье, и тот в ответ тоже скривил свои резиновые губы в некоем подобии улыбки.