Крест

Зарплата была хорошая, и платили наличкой. Спустя некоторое время Рикарда попросили подать заявление на работу на ближайшей к Чернобылю стройке.

— Думаю, им было важно, чтобы у меня была нормальная работа. Облагающийся налогами доход, чтобы ни у кого не возникло подозрений, откуда у меня внезапно появились деньги.

— Что происходило в Чернобыле? — спросил Фредрик. — Кто там работал?

Фредрик покачал головой.

— Вечером всех увозил автобус. Примерно в то время, когда начиналась моя смена. Тот же автобус возвращался утром. Стекла окон были затонированными, я ничего не видел. Пока меня не перевели на само предприятие.

По мнению Рейсса, в первые месяцы он проходил что-то вроде испытательного срока. Возможно, за ним даже наблюдали. Однажды ему приказали явиться к главному корпусу. Там мимо него к автобусу прошла группа сотрудников. Человек пятнадцать, может, двадцать. Большинство из них мужчины сорока-пятидесяти лет.

— Они говорили по-английски, но по виду были отовсюду. Белые, желтые, черные… Похожи на умников, если вы понимаете. Я тогда подумал, что они какие-то ученые.

— В гражданском?

Рейсс кивнул.

— Женщина, которая взяла меня на работу, провела меня в подвал. Там я узнал, что это мое новое рабочее место. Она сказала… что там жил один человек. Важный для их работы. Относиться к нему нужно было с уважением. Но свободным он не был… это я понял. В его камере почти не было никаких предметов. Все, что ему выдавали утром, он должен был сдать обратно вечером. Если он не подчинялся, его раздевали догола и обыскивали, а также прочесывали камеру. Он называл себя пастором и был очень религиозным. Так мне, по крайней мере, казалось.

Несмотря на строгие правила, Рикарду Рейссу эта работа нравилась.

— Мне давали четкие указания. А таким, как я… отсидевшим срок за решеткой, такая работа как раз подходит. Я должен был держаться сам по себе, не вступать в контакт с сотрудниками. С пастором говорить было можно, но не задавать слишком много вопросов. — Он фыркнул. — Да я и не собирался. Там повсюду камеры. А он был не из весельчаков — все время бубнил про смерть, чуму и всякие кошмары.

Это случилось незадолго до Рождества. Совершенно неожиданно, пастор напал на Рейсса во время обыска.

— Этот сукин сын заточил свой крест. Я ударился затылком и отключился. Помню только отдельные картинки происходившего потом. Вой сигнализации. Мой свисающий сломанный палец. Позже я пришел в себя уже в кровати. В такой комнатке, где обычно берут анализы. Врач ампутировал мне палец.

Рейсс извивался, словно наручники врезались ему в запястья.

— Пастор как сквозь землю провалился. В Чернобыле начался хаос. Автобус увез ученых и привез людей в черных комбинезонах и в масках. Я все видел из окна. Люди в черном ходили туда-сюда от завода к автобусу, относя вещи в огромных черных контейнерах. Микроскопы, холодильники и самые модные аппараты. Лабораторное оборудование. Мне немного удалось заглянуть внутрь. Потом завод начал постепенно закрываться. Они торопились — в этом не было никаких сомнений.

— Боялись, что пастор их сдаст?

Рейсс встретился взглядом с Фредриком.

— Я тоже так подумал. Но мне ничего не сказали, просто выслали оттуда.

— На кого вы работали? Должны же были иметь с кем-то связь?

Он кивнул.

— На женщину. Всегда виноваты женщины. Я и других видел, но для них… я был невидимкой.

Несколько недель спустя та женщина пришла к Рейс-су домой.

— Она спросила, знаю ли я разницу между кнутом и пряником.

Фредрик посмотрел на допрашиваемого поверх очков.

— Тут я понял, что они знают обо мне все. Всю мою историю. Мою семью. Что я был информатором Франке. Все. Она сказала, что если полиция обнаружит их предприятие в лесу, мои волосы, отпечатки пальцев и моя ДНК там повсюду. Если пастор начнет болтать, я окажусь за решеткой. — Мы знаем о тебе всё. А ты о нас — ничего. Но есть и другой выход.

Фредрик поднял руку.

— Подождите. Кто эта женщина?

— Она никогда не представлялась. Ей наверное лет сорок… маленькая, рыжая. Красивая, немного пухленькая. Стильно одета.

Сердце Фредрика застучало быстрее.

— О чем она попросила вас?

— Я должен был связаться с Франке. Его жена была смертельно больна, и им явно не хватало денег на лечение. Им пообещали организовать его, если Франке достанет партию героина со склада полиции. С одного конкретного изъятия.

— Но почему?

Рейсс отвел взгляд.

— Я должен был только передать ему конверт, он сам все понял.

Несколько дней спустя Рейсса послали к одному дому во Фрогнере. Там он спрятался на обочине около припаркованной «Теслы» и сделал то, что ему приказали: написал на боку машины «Предатель».

— За мной побежал владелец тачки. Но он оказался толстяком, так что я унес ноги.

— И потеряли кисточку, — холодно отметил полицейский.

Рейсс уныло кивнул.

— Я тогда перенервничал.

Следующим утром Рейсс пришел в квартиру на Тьювхолмене.

— Квартиру Хенри Фалька.

— Да. Там я должен был встретиться с Франке. Он передал мне что-то типа флешки и героин, и я свалил. Я должен был сложить в мусорный мешок одежду, в которой был, краску, флешку и другие вещи и выкинуть все в ближайший мусорный бак.