Крещение Руси

Пушкин так сказал о христианстве в своем отзыве на «Историю русского народа» Н. Полевого: «История новейшая есть история христианства». И если понять, что под историей Пушкин разумел прежде всего историю культуры, то положение Пушкина в известном смысле правильно и для России. Роль и значение христианства на Руси были очень изменчивы, как изменчиво было на Руси и само православие. Однако, учитывая то, что живопись, музыка, в значительной мере архитектура и почти вся литература в Древней Руси находились в орбите христианской мысли, христианских споров и христианских тем, совершенно ясно, что Пушкин был прав, если широко понимать его мысль.

К христианству князя Владимира вели не мистика и не философия, а реальное и логичное понимание преимуществ христианского учения перед другими религиями, пользы от него для народа и государства. Он осознал, владея точной, неоспоримой и обоснованной логикой, что только христианство дает верное направление в жизни и правильную оценку всем человеческим поступкам, желаниям и мыслям.

Лучше не скажешь о заслугах великого равноапостольного князя Владимира, чем это сделал над его гробницей в Десятинном храме Киева один из первых русских писателей и первый русский митрополит Иларион: «Как ты уверовал? Как воспламенился любовию Христовой? Как вселился в тебя разум, высший разума земных мудрецов, чтобы возлюбить невидимое и стремиться к небесному? Как взыскал ты Христа? Как предался Ему? Скажи нам, рабам твоим, скажи нам, учитель наш, откуда повеяло на тебя благоухание Святого Духа? Кто дал тебе испить от сладкой чаши памятования о будущей жизни? Кто дал тебе вкусить и видеть, яко благ Господь? Не видел ты Христа и не ходил по Нем: как же стал ты учеником Его? Другие, видев Его, не веровали, а ты, не видев, уверовал! Не видел ты апостола, который бы, придя в землю твою, своею нищетою и наготою, гладом и жаждою преклонил твое сердце к смирению. Не видел, как изгоняли бесов именем Христовым, возвращали здравие больным, как прелагался огонь в холод, воскресали мертвые. Не видев всего этого, как же ты уверовал? Дивное чудо! Другие цари и властители, видя как все сие совершалось святыми мужами, не веровали, но еще их самих предавали страданиям и мучениям. Но ты, о блаженный, без всего этого притек ко Христу. Руководствуясь только своим добрым смыслом и острым умом, ты постигнул, что Един есть Бог, Творец невидимого и видимого, небесного и земного, и что послал Он в мир для спасения Своего Возлюбленного сына. И с сими помыслами вступил ты в святую купель. Таким образом, что другим казалось безумием, то было для тебя силою Божией» (перевод со старославянского протоиерея А. Горского).

За то, что он привел русский народ к свету христианства, Русская Церковь причислила великого князя Владимира к лику святых со званием равноапостольный. Но еще раньше произошло признание народа. А.В. Карташев писал: «Из всех возглавителей древней и старой Руси эпическая память народа исключительно выделила двух вождей: Св. Владимира, которого именовала “ласковым князем и Красным Солнышком”, любившим бедный люд и любимым им, и – грозного царя Ивана, справедливого судью, беспощадно казнившего обидчиков народа».

* * *

Сейчас крымский Херсонес, где, по официальной версии, принял Крещение великий киевский князь Владимир, – живописные развалины, лежащие в черте Севастополя, города русской боевой славы, который принадлежит, по издевке истории, Украине.

Впервые я приехал в Севастополь в 1997 г, в середине февраля. Там уже была настоящая весна. На улицах не лежало ни клочка снега. В утренних сумерках я шел по одной из красивейших в мире набережных. Внизу, словно огромный овраг, доверху полный туманом, лежала бесконечная Севастопольская бухта, если не самая красивая в мире, то самая удивительная. Где-то там, судя по торчащим из тумана трубам и влажно горящим сигнальным огням, стояли на якоре корабли.