Крещендо

— Друзья не позволяют друзьям водить машину в состоянии опьянения, — упрашивал Скотт. — Ты пытаешься воззвать к моей совести? Он качал ключами прямо перед моим лицом. — Как ты можешь упустить раз-в-жизни-выпадающий-шанс сесть за руль Мустанга? Я поднялась на ноги и стряхнула песок с брюк. — Как насчет продать мне Мустанг за тридцать долларов? Я даже могу заплатить наличкой. Он засмеялся, свесив руки мне на плечи. — Я пьян, но не настолько, Грей.

Глава четырнадцатая

Уже через несколько минут я вела Мустанг по Колдуотеру, пересекая городишко в направлении от пляжа к Дикон-роуд. Дождь продолжал накрапывать мелкой изморосью. Дорога была узкой, вечнозеленые деревья ютились у правой стороны тротуара. За очередным поворотом Скотт указал мне на комплекс одноэтажных зданий с миниатюрными балкончиками и серыми крышами. Перед домиками виднелся запущенный теннисный корт, примостившийся на маленьком палисаднике. Все это место явно нуждалось в слое свежей краски.

Я завела Мустанг на парковку.

— Спасибо за поездку, — сказал Скотт, положив руку на спинку моего сидения.

Его глаза остекленели, улыбка лениво перекосилась в одну сторону.

— Можешь сделать это внутри? — спросила я.

— Я не хочу идти внутрь, — невнятно пробормотал он. — Ковер воняет собачатиной, а потолок в ванной покрыт плесенью. Я хочу остаться тут, с тобой.

Потому что ты пьян.

— Мне нужно домой. Уже поздно, а я сегодня еще не звонила маме. Она сойдет с ума, если я в ближайшее время не объявлюсь, — я перегнулась через него и толкнула пассажирскую дверь.

После этого он накрутил локон моих волос себе на палец. — Ты такая хорошенькая.

Я размотала прядь. — Этого не произойдет. Ты пьян.

Он ухмыльнулся. — Есть немножко.

— Завтра ты об этом и не вспомнишь.

— Я думал, что на пляже мы пришли к общему согласию.

— Так и есть. И именно так и будет проходить наш договор. Я серьезно. Я выкину тебя отсюда. Иди внутрь.

— Как насчет моей машины?

— Сегодня я поеду на ней домой, а завтра верну ее тебе до полудня.

Скотт удовлетворенно выдохнул и еще сильнее развалился на сидении, — я хочу зайти внутрь и расслабиться под Джимми Хендриксона. Ты скажешь всем, что вечеринка окончена?

Я закатила глаза. — Ты только что пригласил шестьдесят человек. Я не собираюсь входить туда и говорить им всем, что пора выметаться.

Скотт наклонился в сторону, высунулся в открытую дверь, и его стошнило.

Брр…

Я схватила его за рубашку, резко втянула в машину и вжала педаль газа Мустанга, чтобы тот прокатился шага на два вперед. Потом я затормозила и вышла наружу. Обойдя машину на сторону Скотта, я вытащила его под руки из автомобиля, заведомо оберегая свои ноги от содержимого только что опустошенного желудка. Он забросил руку мне на плечо, и это все, что уберегало меня от падения на землю под его весом.

— Какая квартира? — спросила я.

— Тридцать два. Последний этаж, справа.

Последний этаж. Ну конечно. С какой радости мне сейчас должно было повезти?

Я протянула Скотта оба пролета ступенек; тяжело дыша, и, пошатываясь, мы ввалились в открытые двери его квартиры, которая была заполнена извивающимися и трущимися между собой под звуки рэпа телами; музыка была включена так громко, что, мне казалось, мои мозги сейчас разлетятся на кусочки.

— Спальня в дальней части квартиры, — Скотт промычал мне на ухо.

Я протолкалась со Скоттом через толпу, открыла дверь в конце зала и сбросила его на нижний матрац двухъярусной кровати в углу. В углу напротив стояли маленький стол, открытая корзина для белья, стойка под гитару и несколько свободно лежащих гантелей. Стены побелели от времени и местами были украшены постерами из фильма "Крестный отец. Часть 3" и знаменем Патриотов Новой Англии.

— Моя комната, — сказал Скотт, заметив, что я осматриваюсь вокруг. Он похлопал по матрацу рядом с собой. — Располагайся.

— Спокойной ночи, Скотт.

Я стала тянуть на себя закрытую дверь, когда он сказал: — Можешь мне дать попить? Воды. Хочу избавиться от этого привкуса во рту.

Мне хотелось убраться из этого места, но я не могла избавиться от въедливого чувства жалости к Скотту. Если я брошу его сейчас, он, возможно, проснется завтра в луже собственной рвоты. С другой стороны, я могу протрезвить его и дать таблетку ибупрофена.

Маленькая изогнутая кухонька квартиры выходила на гостиную, превращенную той ночью в танцпол, и, протиснувшись сквозь толпу народа на входе в нее, я открывала и закрывала ящики в поисках стакана. Я нашла стопку пластиковых белых стаканчиков над раковиной, открыла кран и подставила стаканчик под струю воды. Когда я поворачивалась, чтобы отнести воду Скотту, мое сердце подскочило. В нескольких шагах от меня, прислонившись к буфету напротив холодильника, стоял Патч. Он отгородился от толпы, и его бейсбольная кепка, натянутая низко на лицо, свидетельствовала о том, что он не заинтересован в длительном общении. Его поза выражала нетерпение. Он поглядывал на часы.