Крещатик № 91 (2021)

Больше нет ни начальников строгих,
Ни походной тоски строевой,
Но тяжёлая ноша для многих, —
Умирая, не знать своего.

А когда мы чужое узнаем
У дымящего в небо куста,
Вероятно, покажется раем
Предстоящая нам пустота.

Перед пропастью этой сгодится
Нам любая из лёгких дорог,
Где садятся на голову птицы
И собаки играют у ног.

«Не надо скорбеть и рыдать…»

Не надо скорбеть и рыдать
И путаться в лентах могильных,
Ведь речью нельзя передать
Смятение воинов сильных,

Смущение мёртвых детей,
Когда херувимы их метят
И в небе без всяких затей
Волшебные лампочки светят.

Не бойтесь – отныне для вас
Блаженство сильнее испуга…
Идут, не открывшие глаз,
Руками касаясь друг друга,

И слёзы текут по щекам,
И мрак уступает рассудку,
Как будто к несчётным векам
Они прибавляют минутку.

«Посчитайте, сколько раз на дню…»

Посчитайте, сколько раз на дню
Я бледнел, сжимался и дрожал.
Ясен брату моему, огню,
Жертвенный и поминальный жар.

Просыпался с мыслью о беде,
Горем зарабатывал кусок,
И вольно сестре моей, воде,
Протекать меж пальцев на песок.

Золото

Ночному воздуху хвала
И свежей утренней полоске!
Темно дыхание волхва,
А золото молчит в повозке.

Но там, где от земных обид
Вода Кедрона застывала,
Пускай оно заговорит,
Пускай откинет покрывала.

Дракон и роза

Не по весёлому Бродвею
Носиться в пьяном вираже,
А будешь за облезлой дверью
Жить в полутёмном блиндаже.

Припадки кондиционера,
Скрип холодильника и вой —
Такая странная манера
Напоминать, что ты живой.

И беспощадный жар светила,
И канонада божьих вод
Устроят, чтоб тебе хватило
Самопознания на год.

Оставь надежду за дверями,
Шагни навстречу нищете,
Как будто не носок дырявый —
Дракон и роза на щите.

«И были мы – живое тело…»

И были мы – живое тело
И бестолковый, жадный дух,
Но всё рассеялось, истлело,
Светильник разума потух.

Зато незыблемо, навечно
В железный круг заключено
От нас оставшееся нечто,
Сверкающее ничего.

Оно застыло в ритме чутком,
Стоит невидимой красой,
И нам соприкоснуться с чудом
Нельзя ни пылью, ни росой.

Киевская осень

Она приходит на поклоны
В свои исконные места,
Где липы верные и клёны
Теряют летние цвета.

Торжественная предоплата
В её спокойном существе,
Она монеты листопада
Земной бросает нищете.

Она царит на склонах ясных,
Стоит на площади людской,
Противовластных и провластных
Равняя ласковой тоской.

Мы с ней сидели на бульваре
Среди старушек и бомжей,
И удивлялись странной паре
Витые дуги этажей.

Вячеслав Харченко /Москва/

Москвич в южном городе

Лаванда