Крепость Серого Льда

— Иди за мной, — бросил Траггис, приняв, очевидно, какое-то решение, и двинулся в темную глубину пещеры.

Райф заковылял следом на подгибающихся ногах, радуясь, что Траггис его не видит.

Сквозняки стали сильнее, а свет слабее. Копоть от костра не проникала сюда, и Райф стал различать рисунки на стенах. Некоторые из них, должно быть, делались с помощью светящегося камня. Райф видел широкую травяную равнину, позолоченную солнцем. Лоси и зубры паслись на ней, а в небе, высматривая добычу, кружили собачники и еще более крупные птицы. Рядом протекала река, изображенная серебряной краской и совсем как настоящая. Райф продолжал видеть перед собой ее извивы, когда свет совсем уже померк.

— Сюда, — позвал Траггис, высекая огонь и зажигая смолистый факел. Коридор впереди разделялся надвое, и атаман ждал Райфа у западной ветки.

За время, проведенное ими в темноте, одна настенная картина сменилась другой. Река текла по-прежнему, но местность вокруг нее превратилась в пустыню. Холмы побурели, трава засохла, на берегах валялись трупы животных и птичьи скелеты.

Райфу стало зябко, и он закутался в плащ.

Пройдя по коридору, они очутились в маленьком звездообразном гроте. Факел, горя чадным красным огнем, бросал скачущие тени на разрисованные стены. Там, где текла река, осталось сухое, замерзшее русло, а вокруг лежали голые заиндевелые камни.

— Держи. — Атаман сунул факел Райфу. В гроте стояло множество окованных железом сундуков — атамановы сокровища, догадался Райф. Траггис достал из-за пояса ключ, открыл один из них и откинул запыленную крышку.

Он достал оттуда предмет длиной с небольшой нож, обернутый в бурую ткань, и спросил у Райфа, не оборачиваясь:

— Ты хорошо знаешь земли своего клана?

— Не хуже других.

— В Черной Яме бывал когда-нибудь? На серебряном руднике?

Искра от факела упала Райфу на руку, словно предупреждая.

— Бывал. Это за Пастью, где лысая степь смыкается с Медными холмами.

— Где рудник находится, я знаю. Я хочу знать, давно ли там стали добывать вот это?

Траггис развернул тряпицу, и в руке у него блеснул золотой брусок, такой ярко-желтый, что как будто даже не настоящий. Траггис, внимательно глядя на Райфа, протянул слиток ему.

Из золотых вещей Райф прежде видел только кольцо, принадлежавшее матери, и футляр для священного камня, который Орвин Шенк надевал по праздникам. Он знал, что золото тяжелый металл, высоко ценимый на всем Севере. Он взял брусок и по его весу понял, что золото настоящее. Оно тяжелее всего, даже железа.

Райф отдал слиток Траггису.

— Не может оно быть черноградским.

— В самом деле? А между тем его взяли с повозки, выехавшей с рудника, — тепленькое, только что из печи.

— В Черной Яме печей нет. Они возят руду в круглый дом.

— Печь сложить проще простого, — заметил, подняв бровь, Траггис. — Всего-то и нужно, что пара мехов да вагранка.

— В клановых землях золота никогда не находили.

— В Черной Яме, как видно, нашли, но предпочли умолчать об этом.

Атаман снова завернул слиток и спрятал его в сундук. Пока он возился с ключом, Райф смотрел на картину. Река на ней огибала одинокую гору. Что-то в форме этой горы, напоминающей каменный барабан, показалось Райфу знакомым. Где он мог видеть ее раньше?

— Я велел последить за Черной Ямой, — сказал Траггис, вернув Райфа в мир насущных забот. — Они отливают бруски и складывают их в стопки. Каждый второй месяц в безлунные ночи их увозят на юг.

— Зачем ты мне об этом рассказываешь?

— Я испытываю нужду в этом золоте, — с обманчивой мягкостью ответил Траггис, — и ты мне поможешь его добыть.

— Ты можешь отлично обойтись и без меня.

— Я так не думаю. Ты знаешь местность, знаешь людей. Если рудничные заметят тебя, то сочтут, что так и надо.

Кончики пальцев Райфа — даже тот, которого больше не было, — похолодели от медленного ползучего страха.

— Почему бы просто не напасть на подводу? Зачем это надо — лезть в рудник?

— То, что я тебе показывал, взято как раз с подводы. Теперь они будут настороже и усилят охрану — может, и лучников возьмут. Как бы наши не пострадали.

Райф подыскивал доводы, не сводя глаз с изображенной на стене одинокой горы. Неужели ему суждено вернуться в Черный Град, как вору?

— Меч у тебя есть?

— Есть, Мертворожденный дал.

— Вот и хорошо. — Траггис направился к выходу. — Прихвати его завтра с собой. Ватага отправится на запад, как рассветет.

Райф, покорившись, склонил голову. Атаман обернулся и сказал:

— Я буду следить за тобой, Дюжина Зверей. Если хоть кто-то из моих людей пострадает из-за тебя, ты об этом горько пожалеешь.

И он ушел, не дав Райфу времени поднять голову.

30 ПОГОНЯ