Крепость Орхус

Эх…, Марс посмотрел на кувшин. Выпил. Заметил, что куда-то пропал его новый знакомый Шогран. Поискал глазами, но вместо пьяного наёмника, обнаружил четверых монахов, идущих прямиком к его столу. Сердце сжалось и тут же яростно забилось. В разум хлынула порция бешенной, но ещё сдерживаемой злобы – это куда лучше, чем страх. За годы, проведённые в Малом городе, эта злоба начинала приходить к воину, едва его посещала даже самая слабая тень страха. И чем старше становился ариец, тем меньше ему приходилось заострять на этом внимание – в возрасте Марса, например, такое случалось автоматически. И не всегда адекватно ситуации. Иногда, даже без всяких к тому причин. В такие моменты могли случаться припадки безумия, выражавшиеся в том, что воин начинал крушить всё подряд – стулья, головы врагов (или тех, кто ему врагом показался), столы, стены, в общем, до чего руки дотягивались.

Монахи замерли в метре от его стола. Серый, сглотнул, и устало посмотрел на хмурое лицо арийца. После чего кивнул головой. Женщина в чёрном, помогла ему добраться до стула, за соседним столом, и вернулась обратно. Глянула на арийца, буквально прошипев.

-Ты осквернил святилище бога нашего Каила Вседержавного в селе Нешане.

Вопросом это не являлось, она просто ставила его в известность – монахи знают о его кощунственных действиях. Однако ариец воспринял её слова именно как вопрос.

-Мужик из камня? – Злобное выражение на лице женщины сменилось ошеломлением и почти что ужасом – ариец ощутил себя несколько спокойнее. Если страх посещает других, значит, они слабые. Всё просто. – Да. Я это был. – Марс закинул в рот последний кусочек мяса, запил вином и бросил на стол золотую монету. – Парень! – Позвал он, намереваясь расплатиться. Никто не подошёл. Все посетители таверны, включая этих парнишек разносчиков, смотрели на него, глазами полными ужаса. Правда, некоторые, и, кстати, эти мальчики, смотрели с ненавистью смешанной со страхом.

-Он осквернил лики Каила и в городе, он не пок... – Пробасил один из парней в коричневом.

Женщина подняла руку, и парень в коричневом замолчал, так, словно ему под дых двинули.

-От рук его, пострадал уважаемый наш наставник, взя…

Тут женщина замолчала точно так же, как послушник – серый устало поднял руку, призывая к тишине. Когда женщина замолчала, он вздохнул глубоко и сказал.

-О всех прегрешениях нечестивца, скажи. Все кто видит нас сейчас, должны знать, что мы поступаем так, не из мирских побуждений, не из ненависти губительной. Скажи всё магистр Рила.

-Да наставник. – Девушка коротко кивнула серому, и начала перечислять, в чём повинен ариец. Парень за расплатой, да что б серебра на сдачу насыпать, не подбегал, так что ариец решил дождаться, пока словесный поток Рилы иссякнет. В процессе пил вино. Дважды рыгнул – каждый раз Рила сбивалась и густо краснела от гнева, а народ в таверне разражался вздохами. Возмущения и восхищения там было поровну. Причём возмущались местные жители, а восхищение выказывали в основном наёмники и личности не ясного рода занятий с бандитскими лицами.

Рила перечислила всё – не поклонение храмам, ни сделано ни единого пожертвования в храм, возмутительное, кощунственное поведение возле статуй Каила (того самого мужика из камня), вольнодумческие речи (имелась в виду его речь о том же мужике из камня) и прочее и прочее. Включая попытку найти блудницу в святом городе Кельте. Причём из этой попытки, Рила сделала странноватый вывод – Марса обвинили в том, что он пытался сбить с пути истинного, а так же наполнить душу мальчика-разносчика тьмой греха. И ещё он, оказывается, пытался совратить доброе чадо Храма, юную девушку, уроженку Кельта.

-Ложь. – Ответил Марс на это обвинение.

-Из вопроса его, - высокомерно заявила Рила в ответ, - любому доброму чаду Храма, становится ясно, что, не найдя блудницу в стенах города нашего, попытался бы он совратить деву, дабы насытить свои порочные дух и чресла.

Народ переглядываться стал, перешёптываться – жители полностью согласились с мнением Рилы. Наёмники как-то с сомнением приняли её выводы. Однако…

-Хм, твоя мысль мне нравится. – Задумчиво ответил Марс. Плечами пожал. Почему-то, пожатие плечами, Рила, сейчас оскорблённая, его словами (он не понял чему там оскорбляться), поняла по-своему. Ткнув в него пальцем, повысила голос.

-Видите? Он и сам не знает, стал бы он совращать или нет! – Как бы вроде по пункту этому сами получается и оправдали.

Однако не всё так просто.

-Но в том нет у него раскаяния, и греха он не видит вовсе! Посмотрите – он задумался об этом и ни следа отвращения иль боли от греховной мысли своей. – Торжествующе магистр замолчала. Ненадолго, только что бы бросить взгляд на серого и убедиться, что тому это представление по душе пришлось. Осенив себя волнистым знаком, девушка грозно добавила. – И к тому ещё добавил он, оскорбление магистра, обвинение в греховности плотской, непорочных цветов одеяний его.

В таверне воцарилась зловещая тишина.