Крепость Орхус

Впереди простирались относительно ровные земли, почти степи. Изумрудная трава, кое-где пасутся маленькие стада тех самых неправильных пятнистых туров. Полсотни домиков. В основном все выстроены по одному принципу – фундамент выложен из камней, довольно искусно. Правда, везде разной высоты. Где-то на полметра от земли, где-то камень высотой в пол стены. Остальное поднято деревянными досками или целыми брёвнами. Крыши покрыты соломой. Из крыш торчат трубы, выложенные из тех же камней, что и фундамент. Марс такие уже видел – в одном из городов Севера. Эти трубы из печей идут, чтобы дым не шёл в дом. Топят их зимой. Кто побогаче чёрным земляным камнем Севера, кто победнее, деревом и кизяками. Любопытно, зачем печи тут? Насколько он помнил, в Катхене зимы были мягкими, почти такими же, как в Арии. Тут печи топить – ведь сваришься в собственной шкуре…, когда стал спускаться с холма, подумал, что может быть, печи тут не для тепла, а для приготовления еды. Но, подумав, отмёл эту мысль. Зачем столько сил тратить, если можно разжечь костёр и всё на нём приготовить? Подумав ещё, вспомнил, что в Таре, печи были. На них Свободные готовили еду. И рабы готовили, для арийцев. Ещё немного поразмышляв, пришёл к выводу, что это куда удобнее, чем костёр, если речь о большом селении, а не о походе к соседям грабежа ради. Странно, но он не смог вспомнить, как выглядели печи в Таре и чем их топили, тоже позабыл…, Марс тяжко вздохнул, чувствуя как печаль сжимает сердце – дом, разрушенный северными бородачами, начал стираться из памяти. Тар потерян, а теперь он его забывает, что бы потерять во второй раз. Больно. Очень, очень больно.

Каждый домик, окружали огороды. Пышные, засаженные множеством растений, из которых Марс смог узнать лишь малую часть. Видно много людей. Кто-то ходит по дорожкам между хаотично выстроенных домиков, кто-то в огороде копается. Некоторые стоят на дорожках и о чём-то говорят. Вон, один мужик, очень здоровый, стоит прямо перед деревней и, уперев руки в бока, смотрит куда-то в холмы. Боком к Марсу стоит. Зачем-то взобрался на большой круглый камень и стоит там. Ариец, прищурившись, стал смотреть на этого мускулистого мужика, едва его заметил. Громадный, почти такой же, как Логан. Одежда как на селянах – белая, простая. Вероятно льняная, может, из хлопка. Рубаха, штаны, на женщинах платья до самой земли. Одежда простая, без вышивок, но явно очень удобная. Всё-таки, скорее всего, она льняная. Вряд ли крестьяне могут себе позволить щеголять все до единого в хлопке. К тому же, если верна информация, добытая Анталией, монахи не только сами воинственно относились к излишней роскоши в быту, но и своих подданных, паству свою, в порядке принудительном, обязывали к скромности.

Марс подошёл достаточно близко, что бы разглядеть мужика в деталях. Волосы чёрные, рубашка у него всё же не такая как у всех – рукава обрезаны, мускулистые руки наружу торчат. Профиль мужественный, лоб высокий. Да и сам он, пожалуй, с Домена ростом.

Видимо, местный Голова. Или лорд, вышедший проконтролировать своих крестьян лично…

Хм, тут лордов водиться не должно. Империя подчинила Валлию, но не настолько, что бы лишить монахов их многовековой власти. Так кто же это такой?

Шагах в десяти от мужика, Марс изумлённо вскинул брови и ускорил шаг. Подошёл вплотную – так и есть! Перед ним статуя мускулистого мужика в полный рост! На пьедестале – круглый тот камень, он и есть. Хм. И под этим камнем, всякая всячина лежит. Стебли какие-то, клубни…

На памятник павшему герою или ныне правящему лорду, не похоже. Сам по себе мужик, довольно странный. Одежда эта льняная. Да и сделан он очень искусно. Чёрные волосы, все выступающие части изображающие плоть, телесного цвета, и это ни краска.

Марс задумчиво поскрёб затылок. Ему вдруг жутко любопытно стало. Взял нож и попробовал отколупнуть кусочек камня из локтя. Вдруг всё-таки краска такая особая?

Локоть мужика-статуи колупался плохо. Марс дважды ругнулся. Запнулся о пьедестал и, вновь ругнувшись, влез на него, наступив мужику на ногу. Неудобно как-то. Опёрся ногой о складки каменных штанов истукана, локоть одной руки закинул ему на плечо и попробовал ещё раз колупнуть неподатливый камень. Нож соскользнул, чуть сам себе в ногу не воткнул. А на локте мужика ни царапины! Марс вывернул голову и послал гордому лицу, злобный взгляд. Назвал статую нехорошим словом и снова попытался колупнуть камень, но в другом месте, там, где неизвестный скульптор, изобразил белую льняную куртку.

Тут-то и почувствовал взгляд. Очень настойчивый, пронизывающий.

Огляделся и замер с ножом, занесённым над крепким плечом истукана – на него смотрело с десяток крестьян, выпучив глаза и открыв рты в немом возгласе удивления..., или ужаса? Очень они бледные все, не понять так сразу.

-Пошли прочь! – Рыкнул он селянам. Не реагируют. Обнял голову статуи рукой, так что нос зарылся в подмышку, подтянулся повыше, ногу упёр в ту же каменную складку и как рявкнет:

-А ну работать земляные черви!!!