Крепость Орхус

В одной из комнат, куда их отвели монахи, Кохан очнулся и спустя десяток минут проговорил.

-Знаешь, почему Облачные дома, называют Облачными?

Ариец, недовольный сей заминкой, проворчал что-то непонятное из угла помещения и послал Кохану злобный взгляд. Он полагал, что сюда их привели из-за Кохана. По крайней мере, так объяснили монахи – что бы чада Храма, не попытались прикончить этого слабака, так долго набиравшегося храбрости, что даже не успел поучаствовать в сражении. Но причин, на деле было две. Позор Кохана – чада Храма и правда могли попытаться вырвать ему гланды. Пока ещё они на взводе, от представления устроенного арийцем. И второе, сам Марс. Его бой вызвал в толпе, ранее не виданный накал страстей. Монахи опасались, что люди попытаются приблизиться и коснуться Воплощённого – вот уже месяц по Валлии ползли упорные слухи, что этот Воплощённый, не просто носит титул, а, на самом деле, Воплощение Каила, первое за последние 400 лет. Монахи, лучше прочих, знавшие какой это на самом деле дикарь, опасались, что любовь народная, может быть понята им, как нападение. А если Воплощённый взбесится и начнёт убивать чад Храма прямо в день Празднества, сама идея Празднеств может пострадать. Так что решено было обоих закрыть от греха подальше, пока толпы зрителей не разойдутся.

-Потому что из Облачных домов, люди отправляются на облака. – Кохан хрипло рассмеялся, попытался сесть, да рухнул со стола на пол. Его туда Марс бросил, едва стол не сломав. Так что у Кохана теперь не только голова раскалывалась.

С пола он застонал и выругался, подробно обрисовав, как Каила лишал девственности самолично Барг…, хорошо, что монахи в комнату не вошли, а остались снаружи охранять двери, да говорить всем, что там свершает молитву один из Познавших.

-Что ты имел в виду там, на арене? – Несколько оттаял Марс, даже невольно хохотнувший, по поводу витиеватой ругани Кохана.

-То и имел. – Воин присел на пол, оперевшись спиной на стену. – Эти мертвецы, раньше были как мы. Монахи не выбрасывают использованный материал. Нанимают Эрфийских некромантов, те их возрождают. Так интереснее. Они хоть и без души, но помнят, как драться. И дерутся.

Марс сидел в своём углу мрачнее тучи. Вот и подвох, вот и ловушка.

Монах не нарушил данной клятвы. Он выполнил обещанное. Но обманул.

Марс прославится, его имя будут помнить сотни лет. Но! Ему никогда не отправиться к новой жизни, не вернуться в мир, что бы вновь нести меч. Нет души? Кохан глуп. Пока тело не сожжено, душа никуда не денется, она заключена в гнилых костях и будет оставаться там, пока не сгниёт всё. Если бы его закопали, однажды, тело стало бы землёй, разрушилось, и тогда (тут он придерживался версии, по которой, после разрушения тела душа уходит к новой жизни, версию некоторых воинов Тара, что после такого разрушения тела гибнет и душа, Марс не поддерживал), только тогда, когда не останется ни кости, ни ногтя, ни волоса, душа отправится дальше. Но если твоё тело годами хранит магия, что бы твой труп мог сражаться на арене – душа никогда не двинется дальше.

Монах обманул.

Марс свободен от своей клятвы.

Ариец свирепо ощерился и Кохан отшатнулся. Подальше пересел.

Он вспомнил, где слышал имя своего товарища по «работе». В таверне, где на него напали монахи. Капитан роты, несущей службу в Кельте. Прежде чем начать разговор, Марс ещё раз всё обдумал. Ему, почему-то, было жаль расставаться с ареной. Но, при той цене, какую возьмут монахи – к воронам. Лучше выполнить задачу и вернуться к своим, к последним воинам Тара.

Поначалу Кохан не понимал начатого разговора, а когда сообразил, рассмеялся до слёз.

-Ты понимаешь, где мы? Ты вообще соображаешь? – Сквозь хохот проговорил Кохан.

Ариец, молча, поднялся. Вытащил меч из ножен и завёл его за спину. Кохан подавился смехом, потому что ариец двинулся к дверям, где остались два монаха в чёрном.

Дверь отворилась, в проёме показалась фигура монаха, что-то зашипевшего арийцу в лицо.

Кохан не увидел, как это случилось – новый знакомый бил накоротке так же неуловимо быстро, как и монахи в серых рясах. Меч прошил горло, труп полетел в комнату, ариец выскочил наружу, последовал звук нескольких ударов, меч со звоном полетел на пол. А затем раздался свирепый, но тихий рык и сразу кошмарный хруст. Ариец вернулся, сверкая мощным фингалом под глазом и на глазах расползающимися по туловищу синяками. Он бросил на пол второго чёрного монаха. Бедняга упал, сложившись почти пополам – ему будто бревном спину перебило.

-Ну? – Рыкнул ариец, прикрыв за собой дверь.

-По золотому на рыло, сразу. Так? – Ариец кивнул. – Мне пять, так? И доля с добычи, так?

-Да или нет. – Ариец открыл дверь. – Я ухожу сейчас.

-Эй, да стой ты! Да. Согласен полностью! – Кохан шустро подскочил к дверям, обнажая меч. – Только нам к северной части вала придётся через весь город топать, рота там, я видел, когда про…

-По реке. В город мы не вернёмся.

-И как ты себе это представляешь? – Они уже шли по коридору. Марс что-то шептал и указывал дорогу – он помнил, как выйти из этой арены. Кохан сюда попадал впервые.