Кремль 2222. Тобольск

Разожгли поблизости костер, уселись там впятером, а вторая пятерка заняла вкруговую посты. Точнее, не пятерка, а четверка. Четверо заняли посты, а пятый, старший этой смены, стал между ними бродить. Чтобы, значит, караульные не заскучали. Ну и покрикивают при этом друг другу: «Не надоело?» Первый караульный кричит, а трое других орут в ответ: «Не надоело!»

Один из караульных находился в непосредственной близости от того места, где прятался в канаве Павел. Тот понял всю расстановку не сразу, потому что в тот момент лежал на животе и почти ничего не видел, кроме края канавы. Когда очнулся от рева «Не надоело!», то первоначально инстинктивно вжался телом в грязь. Так и пролежал несколько минут, постепенно приходя в себя.

Тогда и сообразил, что нео, которых он видел перед тем, как потерять сознание, шли не к нему. Скорее всего, он заметил старшего смены и караульного, которого вели на новый пост. А затем вырубился в канаве.

Почему мохнатые вдруг решили приблизиться к кремлю и разместить пост у разрушенной башни, он догадаться не мог. Но нельзя было исключить, что они заметили подозрительное движение и решили проверить. А потом оставили здесь часового. И этот урод теперь топтался где-то рядом.

Где именно?

Павлу только предстояло ответить на данный вопрос. Сначала он убедился в том, что способен ясно соображать. Затем по очереди стал шевелить руками и ногами. Было бы до слез смешно, если бы он попытался резко вскочить и тут же рухнул. Или бы вскочил, но не смог вытащить из ножен тесак. Вот бы тогда они посмеялись вместе с нео.

Руки шевелились нормально, и Сновид немного воспрянул духом. Правда, ноги вели себя не лучшим образом. Особенно та, в которую вонзился шип розы… Нет, она шевелилась, Павел даже подвигал ступней. Но при этом была какой-то неродной, словно часть нервных окончаний не признавала команд мозга.

И вот это обстоятельство совсем не вдохновляло. Если бы размять ее как следует, привстать, поприседать, попрыгать… Но вряд ли мохнатый урод даст на это время.

Ладно, немного шевелится, и то уже веселее. Наверное, какие-то остаточные действия яда розы. Или Жабо просроченный товар подсунул вместо противоядия. Если так, он до него доберется. Трехмесячная гарантия, говоришь? Будет тебе гарантия…

А, может, и не обманул. Тогда рассосется еще, глядишь. Главное, не сдаваться раньше времени.

Он лежал и потихоньку, осторожно разминал ногу. И одновременно разбирался с диспозицией. Он понимал: даже с полноценно работающей ногой вскакивать наобум нельзя, потому что нео находится где-то у него за спиной. А это изначально проигрышная ситуация.

Все нео – очень шустрые ребята. Да, тупые, но с очень хорошей реакцией. И за то время, пока Павел поднимается и разворачивается, мохнач может запросто достать его копьем. Или оглушить дубинкой. Если он расположился слишком близко.

А если мохнач находится немного дальше, то успеет встретить атаку Павла. И конечно же заорет, подзывая на помощь остальных мохначей из своей десятки. И что тогда делать? Улепетывать к стенам кремля? А дальше что?

Стены и, особенно, башни, высокие, с разбегу не запрыгнешь. А караульные в кремле пока разберутся, что к чему. Значит, придется чесать вокруг крепости, имея на пятках десятку разъяренных косматых. А там и вторая десятка подключится. Да еще ноги непонятно в каком состоянии…

Нет, это сродни самоубийству. Поэтому оставалось лежать носом в грязи и изучать обстановку. И помаленьку она стала прорисовываться.

Через несколько минут Сновид определил амплитуду движения караульного. К сожалению, он двигался не взад и вперед, удаляясь от Павла и приближаясь к нему, а как бы поперек. И оказывался то справа, то слева от Павла и канавы, где тот затаился. Это затрудняло положение, но приносило и свои плюсы.

Нео отходил в одну сторону от канавы примерно на пятнадцать шагов, потом возвращался, перепрыгивал канаву и делал столько же шагов в противоположном направлении. При каждом прыжке мохнач издавал громкий шлепок босыми ступнями, а иногда еще и взвизгивал от избытка адреналина.

После очередного такого прыжка нео вдруг остановился и начал мочиться в канаву. При этом урод довольно покряхтывал, что мгновенно взбесило Павла. Если бы он ощутил, что струя мохнатой скотины падает на него, то он бы не выдержал унижения и вскочил. А дальше – будь что будет. Но струя журчала хотя и близко, но в стороне. И Павел сдержался…

Сейчас он лежал и считал шлепающие по лужицам шаги караульного: четыре, пять, шесть… Он уже приноровился к монотонным движениям и решил, что пора действовать. Семь, восемь…

Ага! Он резким и при этом бесшумным движением выхватил из ножен тесак, одновременно переворачиваясь с живота на спину. Готово!

Шлеп! Дойдя до крайней точки своего маршрута, нео подпрыгнул и пошлепал обратно. Позиция для наблюдения у Павла была не самой удобной, потому что он лежал головой к нео. Тем не менее, теперь он хоть что-то, но видел – не то, что носом в грязь. Хотя и приходилось закатывать глаза вверх. Вот он!

Темная фигура мохнатого появилась в четырех-пяти шагах за головой. Притормозила. Шлеп!