Кремль 2222. Измайловский парк

Похоронили Редедю при дороге. Крест ставить не стали, уважая свою веру. Только сверху положили гранитный камень от бордюра. Мальф вырезал на нем своим ножом имя «Редедя». И двинулись дальше в путь, пока Канчар еще держал след.

Первые полчаса молчали. Наконец, Остронег, сбросив с себя тяжелое оцепенение, спросил у Мальфа:

– Что ты с ними сделал?

– Сжег, – просто ответил тот. – Жалко, опо-здал.

– Ты и такое можешь?

– Теперь и такое, – тихо, чтобы никто не услышал, ответил Мальф.

– Пацана позови, – попросил Остронег.

– Слушай, Сань, – обратился он к мальчику, когда тот догнал их, – у нас есть закон. Оружие передается от друга к другу. И нельзя оружию без человека ни дня. Оно силу теряет. Возьми меч Редеди.

Остронег откинул свой плащ и снял с правого бока меч.

– Ничего не говори, научим.

Мальчик с трепетом взял оружие и внезапно сделал клинком ловкий пируэт.

– Я немного учился. Спасибо. Я не подведу.

– Оставаться с нами навсегда ты не обязан, решишь позже. Давай, становись в строй.

Санька, переполненный смешанными чувствами, сначала шел, держа меч в руке, потом попытался на ходу приладить его к поясу, но конец оружия цеплялся за землю. Подумав, мальчик перевесил перевязь и закинул меч за спину.

– Балуешь ты его, – сказал Мальф.

– Тебе я не дал, ты и без меча страшен. Не нужен он тебе, – тихо ответил Остронег.

– Конечно, не нужен. Я даже так махать, как пацан, не могу, да и старый я учиться.

– Что пес говорит? – переменил тему Остронег.

– А то, что наш человек спокойно идет к своей цели, и ничто его не останавливает. Ни серые пчелы, ни кто-то еще. Чешет, как по пустыне. И сколько он еще так идти будет – непонятно.

– Привала делать пока не будем, перекусим на ходу, – громко сказал Остронег, обернувшись к группе.

– Опять всухомятку, – буркнул Ждан.

– Отставить разговоры! – незло ответил командир. – На Новый Арбат выходим. Идем неспешно, доедайте все быстрее, и смотреть в оба!

Осторожно, словно верующие в храм, стараясь двигаться еле слышно, люди ступили на асфальт Нового Арбата. И вправду, улица поражала своей нереальной мертвой величественностью. Дома-книжки, когда-то удивлявшие москвичей и гостей столицы размерами и необычной архитектурой, давно пустовали. Словно взбесившийся, ядовито-зеленый плющ пронизал здания. Он нырял в окна, крошил кирпич стен, продираясь наружу, стараясь опутать уже умершие дома. Пласты коричневого мха свисали с подоконников, будто окна отпустили бороды, пытаясь скрыть признаки старости на своих фасадах. Воздух на улице был недвижим, и над былым величием висела таинственная тишина. Только шаги отдавались гулким многократным эхо. Группа передвигалась молча, не смея нарушить тишину. Один Санька еле слышно шевелил губами, читая полуразрушенные надписи на стенах:

– Кий дом ниги… цент. ныйювелир… – Половина букв отсутствовала, и надписи потеряли всякий смысл.

– Не нравится мне такая тишина, – шепотом произнес Остронег. – Не к добру.

И тут из длинной пристройки к дому-книжке с надписью «…батский т…говый дом» из пустых витрин вдруг вырвалась стая насекомых. Это были не пчелы-убийцы. По специфическому стуку панцирей, – мутанты двигались, хаотически сталкиваясь друг с другом, – стало понятно, что это стальные сколопендры. Но они были не страшны – неслись прочь от людей, словно от тех исходила смертельная опасность. Жуткие твари предпочли убраться подальше.

– Тормозни, пока тебе ведущим рановато! – остановил Остронег и поспешил возглавить группу. – И посоветоваться надо. Кольцо впереди, его как-то проходить придется.

– А что там? – поинтересовался Мальф. – Я думал, что войти в Садовое сложно, а вот выйти никто не помешает. Клиент наш спокойно прошел, никто его не тронул.

– Канчар сказал? – поинтересовался Оселя.

– Ну да, – Мальф удивился такому вопросу.

– Умный у меня пес, – Оселя не преминул напомнить, кто хозяин крысособаки.

– Умный. Видно, что ты его хорошо учил, – подыграл Мальф.

– В войну здесь, по Новому Арбату, была самая сильная атака биороботов. Для них идеальное место: широкая улица, проход по проспекту прямой, не надо под мостом лезть. Их тут полегло немерено. Но многие затаились. Спустя столетия мозги у них протухли маленько, и они уже не разбирают, кто свой, кто чужой, – Оселя рассказывал, а сам поглядывал в сторону уже близкого Кольца. – Неизвестно, что им в голову стукнет. Если твой шпион прошел – не значит, что и нам будет так же просто.

– Разведка нужна, – добавил Одинец.

– Давайте я пойду! – сразу же вызвался Санька.

– Я боюсь, если ты сам пойдешь, то роботы точно убегут со страху, – вставил свое слово Ждан.

Санька надулся и отвернулся, сделав вид, что изучает архитектурные шедевры Арбата.

– Если вы помолчите и постараетесь не шуметь, я и так все выясню, – предложил свой вариант Мальф и показал на Канчара. – У нас же такие глаза и уши.

Все, кроме пса, отошли от Мальфа и даже отвернулись, чтобы не мешать им.