Кремль 2222. Юг. Северо-Запад. Север

– Говорю же, домой везу, – буркнул Фыф, медленно выводя катер на середину реки, которая в этом месте описывала широкую и крутую петлю. – Сейчас сами все увидите.

* * *

Петля реки окончилась широкой бухтой, левый берег которой зарос густым бурьяном и огромными сорняками, больше напоминающими деревья. Зато на правом берегу имелась вполне благоустроенная пристань, за которой возвышался самый настоящий форт. Стены укрепления были деревянными, но при этом стволы были не пилеными. Чья-то неукротимая воля согнула и сплела ветвями вековые деревья в абсолютно ровную поверхность с воротами, бойницами и зубцами на крепостной стене, из-за которых выглядывали стволы отнюдь не чугунных пушек, а мощных орудий времен Последней Войны.

– Нормальный ход, – присвистнул Снайпер. – Это тебе не лысый лес вырастить. И как вы умудрились такое наворотить?

– Элементарно, – самодовольно ответил Фыф. – Конечно, красотой телесной мы не блещем, но зато умеем хорошо работать мозгами, причем не только в переносном смысле. Кстати, сообщаю. Мы приближаемся к острову на Москве-реке, во все времена являвшемуся секретным объектом, доступ на который простым смертным был запрещен строжайшим образом. До Последней Войны здесь был небольшой поселок в десяток двухэтажных домов под названием «Шлюзы», окруженный квадратным километром абсолютно незастроенной территории. Плюс на юге имелась довольно мощная гидроэлектростанция. Вопрос – что охраняли предки и что снабжали электричеством?

– Еще одна подземная база по производству мутантов? – предположил Снайпер.

– Скорее, по исследованию возможностей человеческого организма, – уточнил Фыф. – При этом соединенная подземной веткой с одним из крупнейших в стране ядерных институтов, расположенным на другом берегу реки. Опыты проводились на добровольцах, которые после войны не только выжили, но и превратили свой остров в неприступную крепость.

– А деревья силой мысли гнули?

– Ну да, – пожал плечами Фыф. – Но не гнули, а договаривались. На самом деле с любым живым существом договориться можно. Деревья же крайне сговорчивы.

– Называется, здравствуй, дерево… – пробормотал Снайпер.

– Что? – обернулся Фыф.

– Да так, народное вспомнилось, – хмыкнул Снайпер. – Не обращай внимания.

– Жаль, конечно, что я не могу залезть к тебе в голову, – с досадой произнес мутант. – Хотя порой очень хочется.

– И не надо, – сказал Снайпер. – Вдруг чего не то найдешь, и оно тебе твой суперфункциональный мозг вынесет. Лучше скажи, где у тебя причальный канат или якорь.

Вместо ответа Фыф ловко довернул руль, и катер, несомый течением, приткнулся к резиновой покрышке, прикрепленной к пристани. Приткнулся – и начал медленно погружаться. Одновременно сдвинулась со своего места и стала задвигаться крышка этого необычного плавучего пенала.

– По-моему, все-таки якорь проще, – сказал Снайпер, одним прыжком перемахнув на пристань. – Или нет?

– У Зоны есть летающие разведчики, которые могут и бомбы не пожалеть, – пояснил Фыф, выбираясь из катера. – А мы не настолько богаты, чтобы рисковать плавсредствами.

Данила протянул руки, поставил пулемет на помост из влажных досок и лишь после этого вылез из катера, который уже успел затонуть наполовину. После чего, не спеша брать «Корд» обратно, внимательно осмотрел крепость. Безразлично, есть у тебя крупнокалиберный ствол или нет его, когда на твою скромную персону направлен десяток пушек Последней Войны. Не понравится что-то тем, кто стоит за ними, – и останется от тебя и твоего пулемета кучка горелого мяса, фаршированная стальными опилками.

Но форт молчал. Пушки, мертво уставившиеся в горизонт черными жерлами стволов, не шевелились, замерли в бойницах «Утесы» и братья-близнецы «Корда» Данилы… Ни звука, ни шороха.

– Что они там, вымерли все? – проворчал Фыф, взвешивая на руках автомат – цену жизни отпущенного собакоголового.

– Все может статься, – сказал Снайпер, переводя предохранитель своего ВСК-94 в режим автоматического огня. – Пойдем, посмотрим.

Данила поднял «Корд» и пошел следом за спутниками, соображая на ходу, как можно будет применить пулемет, если крепость окажется переплетением узких переходов, как внутри башен Кремля, например… Да никак его там не применишь. Хорошо, если удастся протащить и не застрять при этом в очередном повороте, специально созданном для того, чтобы защитнику было удобно рубить топором высунувшуюся голову нападающего, скукоженного геометрией прохода в три погибели. Специально так строили в древности, чтоб один мог сотню сдержать, имея в руке надежный меч или секиру.

Разведчику немного взгрустнулось. Вон Фыф идет впереди, настороженный, но явно довольный. Дома он. И пусть не встречают его родичи, но все равно – дома. Знакомые с детства стены, дорога под ногами, каждый камешек и выбоину которой знаешь как свои пять пальцев, деревья, пусть лысые и корявые, но узнаваемые, отпечатавшиеся в памяти, словно соседи, от века жившие рядом. Так что зря Фыф озирается и автоматом водит из стороны в сторону, за такими стенами и пушками ничего его роду не грозит.