Кремль 2222. Юг. Северо-Запад. Север

Это хорошо. Когда народ пытается ехидничать перед штурмом, значит, у него голова работает, а не удаль молодецкая на тему «ща мы их шапками закидаем или поляжем все во славу Великого Механика»…

– Но и не тороплю ее, я ж тебе говорил, – зевнул я. – Потому предложение будет. Чем на ночь глядя переть на пулеметы, лучше выспаться как следует. Утро вечера мудренее.

И, повернувшись к заградотряду, заорал:

– Слышь, мужики, вы как хотите, а у нас отбой. Я там у вас в машине пледы видел и котелки. Думаю, это для нас.

– Угадал, – донеслось мрачное со стороны автоматчиков после непродолжительной паузы. – Трое ко мне, остальные на месте. Эй, нео, куда прешь? Стой на месте. Три осма сюда, бегом!

– Ишь, суки потрошеные, хотели припас зажилить, – охнул Шерстяной. – А нео-то побаиваются, твари! Ну, ты молодец, Снайпер! Хоть пожрем нормально перед смертью.

Я не стал пересказывать мутанту прописные истины, мол, воевать лучше на голодный желудок во избежание перитонита от пули, попавшей в живот. А еще лучше в тот желудок соточку спирта опрокинуть перед атакой, как наши деды делали. И не для того, чтоб поддатыми воевать – в бою адреналин алкогольные пары по-любому заглушит, – а все для той же дезинфекции внутренних органов в случае ранения брюшной полости. Но в нашем случае неактуальна была такая перестраховка. Раненому смертнику по-любому до перитонита не дожить – заградотряд позаботится. Или таинственные маркитанты, укрывшиеся за стенами…

Короче, три осма из нашего отряда в пять заходов принесли ворох пончо, воду и провиант. На штурме больше никто не настаивал. Нео сноровисто развели пару костров при помощи обычных палочек и деревянных плашек – я впервые увидел, как добывают огонь трением деревяшек между ладонями. Нехитрый ужин состоял из тех же кусков вяленого мяса, твердых как подошва, и нескольких глотков воды из мятых котелков. Потом все разобрали пончо и завалились спать, норовя расположиться поближе к огню, – все-таки сон фактически на голой земле удовольствие еще то даже для мохнатых нео, не говоря уж об остальных…

* * *

Ион, немного задетый моим отказом принять его веру, отвернулся и почти немедленно задышал ровно и глубоко. Вот она, молодость, ничто ее не берет. А вообще-то парень молоток, принципиальный. Против отца на смерть пошел, за идею. Сильный ход. Но не очень разумный. Справедливость все-таки надо насаждать будучи в живых, мертвым она ни к чему.

Между тем ночь понемногу вступила в свои права. Крепость, резко выделяющаяся зубцами башен на фоне закатного неба, понемногу растворилась во мраке вместе с остальным пейзажем. Со стороны заградотряда ударил сноп света – кто-то из бдительных сторожей врубил подсветку лежки подопечных. А вот это плохо… Прожектор был маломощный, но с ним мою задумку по-любому не провернуть…

Я отвернулся от спящего Иона, поплотнее накрылся пончо, типа загораживаясь от света, и медленно подтянул колени к подбородку.

Буквально недавно я кардинально переоборудовал универсальный схрон, не раз выручавший меня в трудную минуту. Теперь для активации моего любимого тайника не требовалось отрывать каблук берца ножом. Достаточно было лишь одновременно нажать пальцами на две кнопки, заподлицо расположенные на ранте и добросовестно закрашенные сапожным кремом. Только с лупой и разглядишь их, и то если знаешь, что именно искать.

Еле слышный щелчок – и левый каблук у меня в ладони. Выковырять его содержимое – секундное дело. Еще один щелчок, и у меня на ноге снова полноценная обувка. Теперь можно так же аккуратно разогнуться, поднести руку ко рту, нажать кнопку и тихо произнести:

– Колян, ты меня слышишь?

Тишина…

– Колян, вызывает хозяин.

Тишина… В которой я расслышал слабый звук, напоминающий чавканье.

– Колян!

– Слышать, хозяин, – донеслось из брелка. – Ты не поверить, в этих местах такой еда…

– Хорош жрать, дело есть, – недипломатично прервал я восторги прожорливого таза на ножках. – Ты где?

– Секунда, хозяин, пеленгую… В два миля шестьсот двадцать три ярда…

– Понятно, до дюйма не надо. За сколько доберешься?

– Часа два, хозяин…

Припомнив, как шустро умеют шевелить ногами сервы в минуту опасности, я подкорректировал задание.

– Короче, тебе час времени. И сделаешь вот что…

Серв оказался понятливым.

– Принято, хозяин, – произнес он – и отключился. Надо же, и словечко мое перенял… Слов-паразитов обычно не замечаешь за собой до тех пор, пока кто-то не начнет их произносить в том же контексте, что и ты…

Моей кожи под ухом коснулось что-то холодное и живое, словно змея заползла под пончо и решила заночевать на моей шее. Я выбросил руку, намереваясь схватить мерзкую тварь и свернуть ей голову, но вокруг моего запястья обвилась вторая змея, притормозив рывок.

– Тихо, хомо, – прошелестел во тьме еле слышный голос, – Тихо, пока нас не перестреляла стража.

Возле меня в неверном свете костра замерло еще одно тело, накрытое пончо, из-под которого ко мне тянулись две гибкие конечности, напоминающие щупальца осьминога.