Красотка (не)против мажора

– А че тут думать! Так и есть. Соблазнила Генку, в оборот взяла.  Серега-то голь перекатная, Матвеевна его из жалости приютила.  А у Генки вот какой домина, должность, машина, зарплата хорошая. Дочь опять же почти взрослая, алименты  годами платить не надо. Все рассчитала Надька, кроме одного. Я, Степанида Ивановна,  не лыком шита. У меня сбережения есть. Как только родит, заставлю экспертизу делать.

– А если отец и Надежда на это обидятся? За недоверие? Или не пойдут?

– Обидятся?! За недоверие?! – полные щеки бабули аж трясутся от возмущения. – За недоверие обижаются, когда все по-человечески. А не когда за спиной у законной жены. Или бы влюбился Генка в Надьку, пусть даже от другого беременную, и то приняла бы, постаралась полюбить дитенка как родного. А то ведь из похоти судьбы порушили, а теперь Надька еще и надуть меня вздумала. А вот, пусть выкусит!!

Бабуля делает фигу и красноречиво трясет ей в воздухе. А мне становится нехорошо. Если бабушкино чутье не подводит, это ж получается…

– Если ребенок не Генкин, – словно читает мои мысли  бабуля, – он же потом локти кусать будет. Ой, дурак мой сын Генка, дурачок!

И тут слышится тоненький  голосок:

– Бабушка, а почему ты сына Иванушкой не назвала, если  он у тебя дурачок?

– Люська, ты здесь! – восклицаю я. – А с тетей Надей уже поиграли?

– С ней скучно, – вздыхает девочка. – И вообще она уже спит на твоей кровати, Янка.

Ничего себе наглость! Трудно было до соседней комнаты дойти? И что мне теперь делать? Будить или не будить нашу беременную?  Мысленно говорю "нашу", потому что надеюсь: бабушка все же ошиблась. Не дает принять решение мажор, который тоже появляется в кухне. И с порога сообщает:

– Бабушка Степанида,   я в бане скамейку починил.

– Да ты мой голубчик!! – бабуля обнимает Елисеева. – Янка моя молодец! Нашла нормального парня. А я так боялась, что она на богатенького да гаденького мажора нарвется. Иди, Максимушка, я тебя еще квасом угощу, и вот холодец достала. А потом у нас ужин нормальный будет. Генка вечером вернется, пир устроим. Кушай, да полежи, отдохни в зале, на диванчике. Янка, ступай пока ты в баню. Потом мы с Люсей пойдем помоемся, попаримся.

Раз послали в баню, надо идти. Я соскучилась по березовому веничку за эти две недели. Моюсь быстро, с удовольствием. А еще мне очень жарко. Не потому, что поддала слишком пару, а от воспоминаний о поцелуе с Елисеевым. Только на выходе понимаю: так торопилась, что забыла взять свежее белье.  Хорошо, что в бане стоит шкаф со старыми вещами. Обнаруживаю в нем  свою тоненькую ночную сорочку. Надеваю ее, сверху накидываю куртку. Джинсы и кофту отправлю в стирку, благо в доме отца у меня осталось достаточно вещей, есть во что переодеться. Захожу в дом. Вешаю в прихожей куртку, надеюсь быстро прошмыгнуть в свою комнату. Но как назло,  натыкаюсь на бабулю и мажора. Они вышли меня встречать.

– Янка, ты тоже кваску не взяла. Поди, пить хочешь!! – приговаривает бабушка, протягивая мне кружку с напитком, замечает взгляд мажора, что буквально застыл на мне. Ночнушка тонкая,  облепила все мое еще влажное тело, выставляя напоказ каждый его изгиб, каждую ямку, каждую выпуклось. – Янка!! Это что за безобразие, перед парнем почти нагишом!!!

– Бабуль, я…

Но мне не дает закончить фразу вездесущая Люсинда. Она уже тут и выдает:

– Бабушка, не ругайся. Макс Яну уже голой видел!!! И сказал, что она прелесть.

– Что?!!! – глаза у бабули сверкают.

– Ба, не было ничего такого!!! – кричу я на этот раз чистую правду.

– Не было!!! – добавляет  не менее потрясенный мажор. – Люська,  ты  зачем  врешь?!

– Я не вру!! – чуть не плачет Огонек… – Вон там, пойдемте.

Мы ничего не понимаем, дружно следуем за девочкой. Она подходит к столу в моей комнате:

– Вот, тетя Надя мне фотоальбом дала. Здесь Яна голенькая. А здесь Яна на горшке сидит. А тут  снова голенькая… Мы вместе с Максимом смотрели. Мне тетя Надя  сказала братику  обязательно показать.  Я его позвала и показала.  Макс, ты забыл?

Я быстро натягиваю прямо поверх рубашки чистую одежду и стараюсь не взорваться от злости и стыда. Вот Надька, зараза!!! Додумалась показать  мажору мои детские голышовые фото, которые обычно убираются от лишних глаз в последнюю страницу альбома. Специально ведь сделала, чтобы меня в неловкое положение поставить. А теперь дрыхнет на моей кровати  животом кверху. И неизвестно, мой братик в этом животе  или не мой.  От наших криков отцова пассия просыпается.

– Что ж ты творишь, змеюка? – ругается на нее бабуля. – Зачем девку в краску вгоняешь?! И койку ее захватила.  И вообще, тебе ребенка доверили, а ты ей альбом сунула и спать улеглась! Ох, намучается Генка еще с тобой.

– Со мной  Гена счастлив будет! – возражает Надька, сладко потягиваясь.