Красотка (не)против мажора

– Тоже верно, – смеется бабуля. – Какая ты разговорчивая, Люсинда.  – А вы с братом маме и папе помогаете по хозяйству?

– Помогаем, – кивает девочка. – Я помогаю и маме, и папе, а у Макса мамы нет.  Только папа, потому что мама со мной живет.

Бабуля недоуменно смотрит на меня.

– Родители Максима развелись,  его мама во второй раз вышла замуж и родила Люси, поэтому у нее полная семья.  Ну, так что насчет помощи? А дед где?

– Нужна помощь, ох как нужна!  – снова жалуется бабушка. – Дед твой со вчерашнего дня у клуба мажорствует…

Я улыбаюсь, вот теперь как принятие самогонки у деревенских мужиков называется.

– Генка все со своей работой носится. По вечерам  приходит вымотанный весь, потом еще в кабинете запрется, с бумагами да компьютером сидит, тоже по работе.  С Надьки на таком сроке помощница никакая, так что я одна кручусь как белка в колесе, отдохнуть некогда. Вот только на твоего работягу вся надежда, Янка.

Бабушка Степанида выжидающе смотрит на Макса.

– Так я че… я не против… – отвечает тот.

– Ну, тогда ты свою одежду сымай, я тебе сейчас Генкины вещи дам.  Не побрезгуй, хоть старье, но чистые, а то измажешься в навозе. В сарае балка на одном гвозде держится, того и гляди на голову шмякнется. И дверь заклинивает, перекосило. Инструмент там же. Баньку я уже истопила. Сразу первым и помоешься.

Бабуля уходит за спецодеждой, Люси увязывается за ней, а я хохочу:

– Ну что, влип, мажор? Нефиг было телефон у меня из рук вырывать и врать с три короба. Как говорится, назвался груздем, топай в сарай, рабочий парень!!

– Думаешь, не справлюсь, Беляночка? – Макс встал из-за стола и теперь склоняется надо мной. Я чувствую его обжигающее дыхание. – А если справлюсь?

– Не верю…

– Спорим на поцелуй?

– Спорим! – говорю я.  – Ой!

– Поздно! – смеется мажор. –  Пари теперь в силе. Ты, Янка, сто процентов продуешь. И быть мне зацелованным!

Я молчу. Уверенна, что Макс не справится с поставленной задачей, разве что использует магический артефакт – банковскую карту с баблом – и вызовет бригаду мастеров. Ну где он мог всему научиться, если сначала в детский сад ходил, а потом почти сразу по ночным клубам.

Бабуля приносит одежду, наряжает мажора в старые отцовские штаны и рубаху. Заставляет надеть телогрейку, потому что погода снова резко изменилась, и подул прохладный вечер. На ноги – рыбацкие дедовы сапоги. Елки-палки, ему еще гармонь в руки, папиросину  "Беломор" в зубы, и будет первый парень на деревне. Щелкаю камерой на мобильнике

– Эй, Беляночка, ты что задумала? – волнуется мажор.

– Очень мило выглядишь, Елисеев.  Пара  снимков для потомков! – шучу я.

– Если для наших потомков, то я не против! – отвечает Макс.

Вот возьму, выложу потом все в соцсети, его друзья, мажоры и мажорки, со смеху лопнут.  А Ирэн точно деру даст от такого бой-френда. Бабушка провожает Макса в сарай, громко определяет фронт работы.  Я хочу посмотреть на страдания лгунишки. Но бабушка возвращается в дом и говорит:

– Янка, тесто подошло, ты начинай пирожки лепить.

– А я? – спрашивает Люсинда.

– А ты помогай, без тебя Яна не справится.

– А ты? – спрашиваю я бабулю. Обычно она сама предпочитает возиться с выпечкой, не доверяя ее никому.

– А я другим делом займусь, – отвечает бабушка Степанида и достает из кухонного шкафчика свой сундучок с принадлежностями для шиться. Потом добавляет.  – Ух, была бы ты, Янка, женой Максиму, получила бы у меня сполна.

– За что, ба?!

– Ты одежду своего парня не видела? У него же дыра на дыре! Понимаю, матери у парня нет, отец, видно, пьющий. Нуждаются. Вон совсем одежка поизносилась. Но сам Максим парень неплохой, это мне чуйка подсказывает. Но ты… Яна, я ли тебя шить не учила?!!! Ладно, коли он тебе  даже и не жених еще, ругаться не стану,  сама заплатки поставлю, сделаю твоему парню сюрприз,  на штаны – из старых Генкиных джинсов вырежу. А на куртку из кожаной сумки Ангелины. Она ведь ей не нужна, раз не забрала?

– Не нужна, бабуль.

Я отворачиваюсь, чтобы сдержать смех.  Эх, бабуля!  Заграничные дизайнеры старались,  эти прорехи да дыры делая, а она на них сейчас заплат наставит. Ох, как же мне хочется увидеть выражение лица мажора, когда он увидит сюрпрайз от бабушки Степаниды…

Я леплю пирожки и поглядываю в окно.  Середина сарая видна хорошо, там как раз трудится мажор. И то, что я вижу, меня очень удивляет. Макс "на ура" справляется с инструментом, легко снимает с петель тяжелую дверь,  что-то  откручивает, подкручивает. Ох, похоже, придется его целовать. Но почему-то при мысли, что я продула пари, вовсе не расстраиваюсь, наоборот, мои губы расплываются в улыбке. Интересно, какой на вкус Елисеев? На вид вполне ничего…

На душе становится весело и хорошо. Только немного смущает Люси. Девочка приветливая, общительная, даже ласковая. Со всеми, кроме меня. Спрашиваю напрямую:

– Я тебе не нравлюсь, Люсинда?

– Не нравишься, – честно признается девочка.

– Но почему? – восклицаю с отчаяньем и обидой. – Я ведь тебе ничего плохого не сделала.

– Потом сделаешь.

– С чего ты это взяла? Я никогда не обижала маленьких детей, Людочка.