Красный павильон

— Ладно, иди к Голубой башне в южном квартале. Скажи служительнице, что мы хотим, чтобы она оставила для тебя Серебряную Фею. Она из Фу-Линга; высшего качества — что сверху, что снизу, и очень приятная личность. Она еще и поет хорошо, ее обучала госпожа Линг, знаменитая здесь куртизанка в прежние времена. Но я полагаю, музыка тебя вряд ли заинтересует. Иди в Голубую башню к полуночи, сейчас еще рано, она прислуживает где-нибудь на обеде. А потом занимайтесь своими фокусами с разговорами. Нужен также наш совет по этому вопросу?

— Пока нет. Во всяком случае, спасибо за помощь. Похоже, что вас двоих не очень-то волнуют женщины.

— Нас — нет, — сказал Креветка, — станет ли кондитер есть свои собственные пирожные?

— Ну, не каждый день, возможно, — признал Ма Джунг. — Но время от времени, я полагаю, он пробует. Хотя бы, чтобы проверить, не потерял ли он сноровку. Я бы сказал, что без юбки жизнь несколько надоедлива.

— Есть еще тыквы, — заметил Краб мрачно.

— Тыквы? — воскликнул Ма Джунг.

Краб многозначительно кивнул. Он достал из отворота платья зубочистку и принялся ковырять ею в зубах.

— Мы выращиваем их, — объяснил Креветка. — У нас с Крабом есть маленький домик на берегу реки на западной стороне Острова. У нас чудесный кусочек земли; на ней мы выращиваем тыквы. Мы приходим домой с работы на рассвете, поливаем тыквы и идем спать. Мы просыпаемся поздно днем, пропалываем наш участок, поливаем его, а затем возвращаемся сюда.

— Каждому свое. Мне, однако, это кажется несколько однообразным.

— Ты не прав, — искренне сказал Краб. — Ты бы видел, как они растут. Не бывает двух одинаковых тыкв. Никогда.

— Расскажи ему, как мы поливали тыквы десять дней тому назад, — сказал Креветка небрежно. — Утром мы нашли гусениц на листьях.

Краб кивнул. Он поизучал свою палочку для зубов, затем сказал:

— Это было в то самое время, когда мы увидели джонку академика, прибывающую к причалу. Видишь ли, причал — как раз напротив нашего участка с тыквами. Вен, антиквар, долго разговаривал там с академиком. Тайно, за деревьями. Теперь отец академика обычно много покупает у Вена, и, таким образом и сын знает его. Только я не думаю, что они говорили об антиквариате, непохоже, по крайней мере. Видишь ли, мы никогда не перестаем наблюдать. Даже за счет своего времени, и даже когда гусеницы угрожают нашим тыквам.

— Мы преданные слуги господина Фенга, — добавил Креветка, — последние десять лет мы едим его рис.

Краб бросил зубочистку и встал.

— Теперь господин Ма хочет начать игру, — сказал он, — что и приводит нас обратно к тому же, с чего мы начали. Так сколько вы можете себе позволить потратить, уважаемый господин Ма?

Глава 5

Ма Джунг подсел к трем важным рисоторговцам и сыграл с ними несколько партий. Ему шла хорошая карта, но на душе не становилось веселее. Церемонные жесты партнеров угнетали его. Он любил совсем другую игру, веселую, громкую, когда можно охнуть от радости или к удовольствию играющих хватить по столу кулаком от избытка чувств. Сначала он немного выиграл, затем проиграл. Это было удобным моментом, чтобы уйти, и Ма Джунг, распрощавшись с Крабом и Креветкой, пошел обратно к «Журавлиной Беседке».

Управляющий сказал ему, что обед губернатора Фенга близится к концу, и что двое гостей и куртизанка уже ушли. Он пригласил Ма Джунга присесть на скамью возле стойки и выпить чашку чаю.

Вскоре по широкой лестнице спустился судья Ди, сопровождаемый Фенг Дэем и Тао Пен-тэ. Проходя с ними к паланкину, судья сказал Фенгу:

— Завтра утром я приду к вам в губернаторское присутствие сразу после завтрака, чтобы начать официальное заседание суда. Проследите, чтобы все бумаги, касающиеся дела о самоубийстве академика, были собраны для меня. Я также хочу, чтобы присутствовал ваш чиновник дознания.

Ма Джунг помог судье подняться в паланкин.

Когда паланкин двинулся, судья начал рассказывать Ма Джунгу, что он смог разузнать по делу о самоубийстве. Он, однако, предусмотрительно опустил то, что магистрат Ло был сам замешан в это дело, ограничившись лишь замечанием, что его досточтимый коллега магистрат был прав, называя этот случай самым обычным самоубийством.

— Однако люди Фенга, с которыми я говорил, не разделяют эту точку зрения, господин, — сказал Ма Джунг осторожно. И он подробно пересказал свой разговор с Крабом и Креветкой. Когда он закончил, судья сказал нетерпеливо:

— Твои друзья ошибаются. Разве я не говорил тебе, что дверь была заперта изнутри? И ты сам мог видеть зарешеченное окно. Никто бы не мог туда проникнуть.

— Однако не любопытное ли это совпадение, господин, что, когда отец Тао покончил с собой в этой же комнате тридцать лет назад, старика-антиквара тоже видели неподалеку?